Я живу в доме - старом - фамильном

Я живу в доме - старом - фамильном -
Особняке с весьма глубокими подвалами.
Он построен в мрачном готическом стиле -
И поэтому мне подходит идеально.

Стены в моём фамильном доме прохудились -
И изоляция звука - низкого качества.
Но на этой кладбищенской улице живу один я -
А потому никто не услышит, как плачут

Мои жертвы - которых распотрошил я -
Они уже о пощаде тщетно не молят.
Я их всех к стенам тщательно шильями
Приколол - точно дотошный энтомолог.

Кто они - куклы или люди - я не скажу вам -
А то ещё обратитесь в полицейский участок.
Надо признать, я не слишком ценю чужую
Жизнь - и потому потрошу часто

Этих кукол - фарфоровые лица глажу -
Волосы их свисают унылыми змеями.
А потом они покоятся в саванах бумажных -
Шить бумажные саваны я тоже умею.

У меня не счесть разнообразнейших талантов -
Весьма полезных для тайной ночной жизни.
Я пытался с людьми сойтись и поиграть когда-то -
Они отказались. Я был чрезвычайно обижен.

Они меня - все до одного - отвергли -
Запирали детей - и задвигали засовы.
Это было давно - в позапрошлом веке -
Но с тех пор повторяется снова и снова.

Точно игла застряла - на чёрной пластинке -
И сам я стал иглой - острой, алмазной -
И потому ничто не может спасти их -
И вас в том числе - предупреждаю сразу.

Вам наверно показалось - когда постучал я -
Что это просто ветер угрюмо подвывает.
А теперь - мы пообщаемся ночами
В моём весьма глубоком тёмном подвале.

А теперь - вы мне попались - простите -
Поднимаю галантно чёрную шляпу.
И оплетают вас паутинные нити -
И паук потирает тонкие лапы.

Вы теперь - очередная добыча -
Для моей мертвенной кукольной плоти -
Не кричите - это так неприлично -
Всё равно никого вы не дозовётесь.

Ещё один экземпляр для моей коллекции -
Напрасно вы для меня двери открыли.
И острое шило направится прямо в сердце -
И бабочка заполошно уронит крылья.

И я дефилирую вновь по ночному городу -
Не надо кричать, бабочка - это лишнее.
Да, в моём доме стены давно негодные -
Но всё равно никто тебя не услышит.

Вы со мной детям играть не разрешили -
И потому я буду играть с вами.
И пронзают тела алмазные шилья -
А потом я шью бумажные саваны.

И на своих кукол их надеваю -
Зря кричали - никто ничего не услышит.
А потом я собираю кровавые
Сгустки - точно спелые сочные вишни.

И хохочу под чёрными небесами -
Над безмятежно спящим ванильным городом.
Будут скоро готовы бумажные саваны -
Всем моим разбитым куклам фарфоровым.