Наш военный завод

На военном заводе в Тюмени я работал с 1988 по 1991 год. Соответственно это время здесь и описывается.

Трудности в общении рабочих и ИТР общеизвестны, составляют непримиримость, подпитываются взаимными утверждениями- что одни ничего не делают и до хрена получают, а другие все сплошь повальные пьяницы, которым в свое время никто не запрещал учиться.
Моя работа технологом не трудна, но с учетом вышесказанного требует изворотливости и хитрости, тем более что и работа в отличие от всяких там плановых бюро и бухгалтерий - напрямую, с людьми.
Начинал я после института мастером и придя на участок узнал первым делом от народа, что все начальство, то есть начиная с мастера и выше - козлы, сволочи, гады, тунеядцы и прочая, которых давно пора поставить к ста(е?)нкам, чтоб узнали почем хлеб рабочий зарабатывать. На вопрос куда же они своих детей после школы намерены определить, следовал неизменный ответ:" В институт, только в институт!"
В итеэровском сленге рабочих более ласково и интеллигентно величают гегемонами и отмечают при этом, что гегемон всегда прав, даже когда он совсем и не прав.
Существуют две главные вещи, которые ставятся в вину друг другу классово противоборствующими сторонами. Рабочим почему то кажется, что ИТР постоянно пьют чай и это их сильно раздражает, то ли у них такая возможность отсутствует, то ли чай заменяют другие напитки, но традиционная форма морального давления с их стороны это :" Эй, ну че там чай все попили?" Или :" Иди чай попей." Или :" Завари чай." Или об оперативке, когда все "начальство" уходит получать нагоняй :" Сейчас чай попьют и придут". ИТР же считают, что рабочие часто специально гонят брак и поэтому у них распространенная форма приветствия рабочих :" Здорово Бракодел" или :" Ну как, брака много нашлепал".
Это конечно две крайности, хотя как и в любых крайностях в них естественно есть доля правды ибо нигде как в военном производстве я не встречал на инженерных должностях такого количества бывших филологов, парикмахеров, артистов балета, оперных певцов и.т.д. устроившихся сюда из-за зарплаты и по понятным причинам вряд ли на что, кроме заваривания чая способных и нигде я не встречал такого количества брака и алкашей.
При всем при том  живем мы достаточно дружно, нас давит, сближает и объединяет одно дело, одно производство в просторечии называемое коротким и не безобидным словом - Война!
Наш завод производит движки для самолетов и для штуковин, однажды пошутив насчет завышенных требований к которым перед Главным металлургом - мол им же только до Америки долететь, я услышал в ответ: " А если такая дура на старте рванет? Половина же,- последовало название нашей области, традиционно измеряемой квадратными Франциями,- сгорит".
Сам я работаю в литейном цехе, делающем основную и самую главную составляющую этих движков - лопатки.Турбина современного самолета представляет из себя упрощенно огромный вентилятор, вот сами лопасти, называемые у нас лопатками и работающие при зверских температурах под 1000 градусов и выше, мы и льем. Получить их чем-нибудь иным невозможно, они делаются из специальных жаропрочных сплавов, имеющих при обычных температурах излишнюю хрупкость, так что их механически и не обработаешь, да и сама конфигурация у лопатки настолько сложна - имеется внутренняя полость для охлаждения воздухом, десятки всяких поднутрений, что ее не воспроизведешь не то что с кучей станков, но и с помощью лазера. А вот отлить специальным способом в вакууме - пожалуйста. Чтобы было понятней о чем идет речь, можно поэкспериментировать в домашних условиях, вырезать из свечки какой-нибудь сувенир, а затем обмакнуть его несколько раз в раствор гипса или алебастра, просушивая каждый слой. В получившемся гипсовом коконе проделать дырку, вытопить в кастрюльке с горячей водой воск изнутри, расплавить в консервной банке на газу припой, олово, свинец - что-нибудь легкоплавкое и залить внутрь. Все. Отбиваешь алебастр или гипс снаружи, а внутри покоится отливка. Очень приблизительно, но представление дает.
Вот и на " Войне" в сделанную единожды с помощью всяческих ухищрений разъемную пресс-форму сотнями и тысячами прессуются восковые лопатки, извлекаются, обмазываются керамикой, вытапливаются, затем керамическая форма заливается сплавом - лопатка готова. Конечно она еще должна пройти кучу видов неразрушающего контроля. в числе первых рентгенконтроль. Лопатку как человека кладут на стол, фотографируют и по фотографии определяют внутреннюю болезнь: наличие керамики или газовые раковины,- не дай Бог внутри окажется соринка больше долей миллиметра (на некоторых местах вообще ничего не допускается), это концентраторы напряжений, в полете вокруг них может образоваться трещина
и...
Из мастеров я ушел через год с трясущимися руками, смолящим через 15 минут " Астру", сорвавший голос и по очереди перехотевший набить морду рабочим своего самого ответственного участка - плавки, заливки. Нервная эта работа - мастером.
Одна голубиная история чего мне стоила. Да в цехе завелись неизвестно откуда голуби, влетели, ну и летают себе, гнездятся под крышей и высота до них ого го. Ладно бы летали, а то.. капают сволочи и как назло в основном на то место, где у нас шихта - болванки этого самого жаропрочного сплава, хранится. А шихта должна быть чистой, эти голубиные экскременты могуть брак дополнительный вызвать - падение вакуума в установках или газовые раковины в отливках. Заказчик-военпред ходит предписания пишет, грозится участок закрыть. Я бегаю, рабочих упрашиваю это дело перед загрузкой в печь хоть как то убирать. А рабочие... их ответ известен:" Вот кто ср..., тот пусть и убирает".
Сколько я на их совесть давил, сколько душещипательных бесед проводил - дескать неужели трудно веничком перед загрузкой обмахнуть, все впустую. В чем то они правы конечно, сегодня им птицы в прямом смысле на голову ..., а завтра могут и люди.
Чего я только ни перепробовал, каких только идей ни насочинял. Решил уж специальный навес сварить, ходил и к слесарям и к начальнику цеха, чтоб разрешил материал выписать. Не выписал. Сформулировать причину не удалось, правду же не напишешь. И самое главное все мне говорят - ты мастер, ты и должен решить эту проблему. А как ее решишь, зенитный пулемет что ли заводить?
Примерно тем все и кончилось.Начальник цеха достанный моими приставаниями, будучи хорошим стрелком и решив в удобный момент лишний раз продемонстрировать заботу о народе, явился с большущей воздушкой и ходил птиц расстреливал в окружении толпы зрителей, все просто побросали работу и активно комментировали его промахи и попадания. Расстрелял конечно. Жалко, но честно говоря не очень, так они меня достали. Вот уж поистине голубь - птица мира, не дает производству на войну работать. Месяц перед уходом вообще каким то неудачным выдался. То брак сплошной пойдет. Рыжий вон плавку залил, 99 лопаток из 100 брак., до абсолютного рекорда не дотянул, в книгу Гиннеса не попадет. Две лопатки (деталюшки размером с человеческую ладонь) - черно-белый телевизор по стоимости. То с моего участка на проходной кого-нибудь вусмерть пьяного поймают. То в цехе бочку спирта, а это сто с лишним литров уведут, подрезав сваркой петли стальной двери склада - жди событий.
Пьют надо заметить все. Пьют рабочие, пьют наладчики, пьют слесаря, пьет начальство - к последним правда более применимо окультуренное слово выпивают, то есть на территории завода только по большим праздникам или на дни рождения. Стрессы. Куда от них денешься. Гасим отрицательные эмоции. Время поэтому здесь логичнее всего измерять не в днях, часах и месяцах, а в пьянках. Любое событие  лучше всего запоминается и привязывается к какой-нибудь выпивке: индивидуальной, групповой, массовой. Массовой - это когда юбилей цеха отмечали за территорией завода в спортивном лагере, до Горбачева это разрешали делать после работы на заводе. Что поделаешь - вся военная промышленность сидит на спирте. Куда он здесь только не идет : и по технологиям и на всякие приборы и на протирку контактов электроники, еще бы чистейший растворитель. Поэтому как и на воле он основная жидкая валюта, за спирт можно заключить любой контракт, заказать себе луноход и тебе его сделают, только много нальешь. На любую просьбу, ответ - наливай. Периодически на заводе независимо и зависимо от обстановки за проходной вспыхивают компании по борьбе с пьянством. Кого-то увольняют, кого-то лишают премии, тринадцатой, затем все затихает и пьют по новой. Больше всего употребляют корифеи и мастера золотые руки, им по должности положено - раз они лучше всех умеют что то делать и делают, значит им чаще и наливают.
А сейчас я открою вам страшную военную тайну, которую так и не открыл Мальчиш-Кибальчиш проклятым буржуинам, потому что сам скорее всего ее не знал. Так почему же наша военная техника при кажущемся раздолбайстве ее производства не уступает, а подчас и превосходит западную? Более того, почему при нашем потрясающем браке, а значит и затратах она вряд ли дороже американской. Да проклятые буржуины, с вас миллионы долларов, купите из этих денег мне телевизор, а то мой три года назад сгорел, а я на свою зарплату технолога никак не накоплю, а на остальное выдадите каждому россиянину по бочке варенья и по ящику печенья, ибо все ваши компьютеры сгорят, но так и не смогут ответить на этот самый тревожащий вас вопрос - почему?
Начну издалека. Вот скажем Боб Бимон прыгнул когда то на 9 метров. Но из этого не следует, что на следующий день норматив в школах для получения пятерки по прыжкам передвинется именно на такую длину. Это просто невозможно. В нашем военном производстве это возможно! Все дело в хитрой системе, придуманной еще наверняка при Сталине, а также в большом отрыве отечественной науки от производства. То есть сидит где-нибудь в московском НИИ умная голова, слабо представляющая возможность и психологию производства и вдруг придумывает что-то новое на грани фантастики. Хорошо. Задумка опробывается в лабораторно стерильных институтских условиях и получается положительный результат. Отлично. Все хотят жить, все хотят получать награды и премии. Начинается внедрение новинки в производство. Приезжает бригада Ниишников на один не самый худший завод и проводит испытания. И вот тут! вступает в дело странная ментальность нашего народа (из-за чего мы собственно и являемся непобедимой нацией). Русский мужик если видит, что кто-то эксперементирует, будет готов душу положить, чтобы помочь, так его увлекает вид деятельных людей и возможность увидеть рождение чего то нового и ему неизвестного. Вот дерьмо от голубей убрать - это он ни в какую, а тут рубашку на груди порвет, лишь бы помочь что-нибудь интересное на своих глазах получить. Он и не выпьет в таком случае и если надо салфетку чистую из дома принесет и установку спиртом! вымоет и ... будет помогать науке, пока что-то там не будет пущено. Он и не думает, что Ниишникам, безусловно умным дядькам и как творцам что-то там впервые в мире толкающим и просто как голодным людям - выгодно побыстрее спихнуть свою новинку и умыв руки, ударно отчитаться. Они уедут, он останется и будет потом расплюхиваться за неполную отработанность технологии, за какие-то боковые возмущения, которые в отличие от лабораторных условий неизменно проявятся. Скажем просто перепад температур, испытания проводились летом, а зимой может быть совсем по другому - влажности, давления, какие-нибудь геомагнитные бури, новые неизведанные формы брака. Все это может всплыть совершенно неожиданно. Надо прыгать - а встречный ветер. Надо прыгать - а нога подвернулась. Надо прыгать - а покрытие не то. Поздно, поезд ушел. Во все технологии, в которых права не имеешь изменить запятую без кучи подписей ( Война!) будет вбит техпроцесс, по которому совместно с Ниишниками получалось все хорошо и ты делая все по нему в одних случаях будешь получать годное, а в других гнать сплошной брак. У американцев наверняка тратятся еще кучи денег на эти самые боковые возмущения, их исследование. Вполне возможно выясняется, что этот самый способ вообще не пригоден или что он трудозатратен или что под него какие-то специальные машины, роботы надо конструировать. Или переходят на что-нибудь простое и более дешевое.
У нас же все, никого не волнует как ты теперь будешь это делать. Общее резюме - ведь шло все нормально, ищите делайте. Люди, а не деньги идут в расход. Посидят в цехе без премий, сломают кучу копий,зальют десятки, а то и сотни плавок с браком 80 - 90 % и наконец или погода в буквальном смысле попрет или просто найдется умная голова среди рабочих или итеэровцев - как устранить данное возмущение и получить годное.
В этом и хитрость военной системы: экспериментировать и искать в процессе производства по временным разрешениям и в принципе за свой счет ты можешь сколько угодно. Сдать брак - никогда! На каждого рабочего по 10 контролеров! Лопатка должна полностью! соответствовать тем идеальным параметрам, которые в нее заложены. Не получается - будешь сидеть без премии. Получилось? За каждый параметр должна быть роспись отдельно отвечающего за это человека, все протоколируется и хранится по 10-15 лет, одной росписи не будет - брак. Документация в любой момент может быть поднята и человек за что то расписавшийся найден. И это правильно.
Но уж если поперло годное тогда держись. Все работают без передыху, заливают  бывает по две, а то и по три смены подряд одни и те же корифеи, стараются налить побольше на план до появления нового возмущения. И уж тут начальство само иногда вынуждено отпускать допинг, иначе человек не выдержит, сломается. В цехе ходят легенды о работавшем еще в застой плавильщике Вахитове, который мог работать не уезжая домой неделями и как он в стельку пьяный  заливал лопатки, поддерживаемый чтоб не упасть за пояс учеником. Ученик держал Вахитова, Вахитов держал штурвал установки и нажимал на кнопки, завод в результате вовремя продавал движки и все были с деньгами. Утром плавильщику приносили порезанную колбасу и спирт в чайнике. Корифеям позволяется и прощается многое. Вырастить хорошего спеца - надо как минимум 5 лет, да и то если у человека есть особый талант. Чувствуя повышение своей квалификации он начинает требовать и повышенного внимания к себе. То есть выбивать у начальства квартиру, машину, зарплату и.т.д. Если начальство что то долго не в состоянии удовлетворить, а так оно почти всегда и бывает, человек может обидеться и либо запьет, либо будет работать строго по технологии: идет-идет, не идет ну и хрен с ним, то есть устранится от поиска возможных боковых возмущений, либо ко всему начнет относиться положительно, то есть положит на все что только можно. А что еще остается делать людям по 12-14 лет ждущим квартиры, ютящимся в 12 метровых гостинках и имеющим по двое и более взрослеющих детей. Положительное отношение может довести человека до беспредела и тогда его с треском выгоняют, но цех еще долго лихорадит, уже из-за его отсутствия идет брак и все опять сидят без премии.
Вообще любой завод, а большой военный особенно - есть маленькая модель страны. Здесь есть все. Своя любовь, ухаживания и секс, о которых тут же становится всем известно - кто, когда, с кем и сколько. Есть фракции, группировки, кружки к которым примыкает практически каждый вновь устроившийся. Если человека не любят и он один, то приходится либо увольняться, либо очень сложно становится работать. Есть свои неформальные лидеры. Есть преступность и своя милиция - охрана, от которой так же мало толку. Умных здесь называют евреями, не очень хороших людей в уважительно-издевательской форме - заебанцами. " Здорово, Заебанец." Даже расслоение людей и то здесь аналогично государственному.
Начальство - Руководство.
ИТР - Интеллигенция.
Рабочие - Народ.
Начальство. Могут быть хоть дубами, но способными угрожателями, для давления на тех же корифеев.
ИТР - творческая среда, которую как и всю интеллигенцию в стране не очень то и любят, но вынуждены прислушиваться. Творческая - зря что ли среди нас так много поэтов, музыкантов и парикмахеров. Сейчас правда в связи с известными событиями, упадком зарплаты, сокращениями - их вал схлынул. Но не все и они были дураками. Да и где критерий годности? Красивая женщина-технолог, ничего не смыслящая в производстве, может приносить эффект больше двух НИИ. Какой рабочий ей откажет делать что то качественно. Мы действительно постоянно пьем чай, в обед или после работы до одури играем на компьютерах, но и мы же если надо или приказывает начальство носимся как взмыленные лошади, только чтоб крутилось производство. Из умных, как везде - выжимают все!
Рабочие. Лишь попав на завод понимаешь революционеров. Пролетариат действительно самый сплоченный класс. Сама среда этому способствует.
Она конечно тоже неоднородна, здесь есть лица с явно криминальным уклоном и люди с высшим образованием, но ни тех ни тех не очень то любят и как то отжимают к краям, а вот сама середина, сердцевина, она здорово сплоченна. И до поры до времени инертна, пока не найдется какой-нибудь предводитель, способный их чем-то зажечь. Тогда это сила! Эти люди не читали в большинстве своем многих умных книг, да и хрен с ними с этими книгами, не изучали философию, но они знают философию труда, философию рук, философию энергии вложенной в деталь, в ее сборку. С точки зрения здравого смысла самая нужная профессия в этом мире - слесарь. Плохо все-таки у нас реклама профессионально-технического обучения поставлена. В мире, где все ломается, он чувствуя эту энергию, оставшуюся от сборки раскидает и наладит любой прибор независимо от страны изготовления. Даже корифеи плавильщики хоть и нос дерут и получают больше, полностью зависят от слесарей.
Следуя распространенному журналистскому штампу начала перестройки можно было бы расписать достоинства отдельных личностей, а потом всплакнув от счастья воскликнуть: " Да вы посмотрите на этих людей. Да это ж золотые руки. Да платите вы им нормально, да создайте вы им условия. Они ж вам такого наворочают!" Да ни хрена. Ничего они не наворочают. Мне кажется мой народ давно уже привык делать все не благодаря, а вопреки. Многие и корифеями то стали по внештатным ситуациям: трубопровод под давлением с паром или водой заварить, оборудование под напряжением исправить. Должно пройти немало водство.ремени,... уж слишком привыкли мы жить в давильне. Большая зарплата в нищей стране позволит только водку пить чище, да закусывать чаще, ведь платить столько чтобы решить все проблемы она не сможет. А пока... мы работаем, мы крутимся, мы выживаем.
А сейчас я открою вам вторую страшную военную тайну. С буржуинов еще...еда. ( Каждый наш инженер торгуя секретами может целый год кормить страну. Давайте по очереди?) Ваши компьютеры совсем сломались, пытаясь понять почему не идет конверсия. Русские что-то темнят. Они не собираются свертывать производство. Может быть они хотят воевать? Успокойтесь. Не хотят. Просто специфика военного производства: узкие кадры выращиваемые десятилетиями, сложнейшие технологии, давящая сверху система, штучное производство - такова, что ну никак не получается преступить себя и сгавнякать, как здесь выражаются, что-нибудь простое, а значит гражданское. Да они бывает льют тоннами брак, переплавляют все это по новой и снова льют, но! они никогда этот брак не сдают и не могут сдать! А тут ломка психологии, то что кастрюля будет чуть эллипсной, незаметно для глаза или микронно разнотолщинной, на что покупателю в принципе наплевать, вызывает внутренний протест, страх. Как, а военпреды, а контролеры, а сложнейшие приборы, которыми замеряются параметры, их что тоже сокращать? А если параллельно на войну шлепать? Сложности, сложности! Но и узкости - производства узкие, все дорогое, материалы высококачественные, эта кастрюля с точностью до микрона, с гарантией что не треснет примерно на пятнадцать тысяч лет, она сколько будет стоить?
В общем что тут сказать - процесс конверсии долог, многие и производства задумывались под детали, которые другими способами получить невозможно, обычные гражданские так делать смысла нет - дорого, вот и приходится либо производство упрощать, либо ждать пока вся страна богатой станет, чтоб спрос на дорогое да сложное появился.
Я считаюсь хорошим технологом и не только потому что учился этому делу 9 лет ( 4 в технаре и 5 в институте) и кое что в нем соображаю, но и потому что ищу различные подходы к людям, изучаю возможности психологического воздействия на них. Допустим к вам подходит рабочий с зажатой в руке деталью и говорит: "Видишь?" Ты всматриваешься в эту деталь и ничего не можешь понять, чего ему надо. Там может быть микротрещина, различимая лишь под электронным микроскопом ( Левши еще у нас не перевелись), раковинка, соринка, грязь и еще черт знает что вообще не касающееся моей специальности. А он мог думать над этой проблемой целый год или года три назад поспорил о чем-нибудь с товарищем и вот сейчас это у него всплыло, стукнуло в мозгу и он подходит с полнейшей и непререкаемой уверенностью, что инженер должен знать все.
Видишь?
Не дай Бог, ты ему скажешь - нет.
" Да ты че, дурак что ли?! - он тут же начнет орать на весь цех. - Да посмотрите он дурак, не видит. Я ему говорю видишь, а он не видит. Да здесь вот, вот же, ты смотри, да ты видишь вот риска эта, да вот так то идет, а надо вот так!"
Ни в коем случае такие вещи нельзя говорить, то есть я действую в этом случае хитрее.
" Видишь?"  Я делаю испуганное лицо, поворачиваюсь к нему и замогильным голосом посвященного в страшную тайну говорю: " Нуууу..."
А сам ни хрена ничего не вижу!
Он смотрит на меня выжидающе, вероятно что-то для себя пытаясь истолковать, как то осознать мое последующее молчание - ведь видит же, ну наверное как то истолковывает и повернувшись и больше не задавая вопросов уходит.
Нет вещей нравящихся всем. Поэтому кто-то обвинит эти заметки в излишней субъективности, кто-то в описании наверняка не самого лучшего военного заводишки, кто-то наоборот со всем согласится и скажет:" А вы что же подумали атомную бомбу по другому делают?", кому то не понравится излишнее выпячивание всем известных национальных недостатков, за которые непонятно то ли автор осуждает, то ли испытывает гордость.
Мне кажется за любые вещи которыми гордишься человек рано или поздно должен испытать глубочайший стыд... и наоборот.
Кстати за все время существования нашего завода с его движком тьфу, тьфу, тьфу не упал ни один самолет. И не дай Бог! Видите?...