Семнадцать. Размышление ироническое и не только

1
Октябрь. Семнадцать.
Кончался старый век.
Под крики женщины в роддоме
являлся человек.
Родился в солнечное утро
и как-то даже себе не представлял,
что жизни избирательный оскал
на старте лишь едва его коснётся,
а вот, когда никто того не ожидал,
проснётся.
Вот цифры: один, семь,
точней семнадцать.
Нельзя сегодня
посторонним до него касаться.
И только мама лелеет сына,
над свёртком новой жизни наклонившись.
Родился с этой цифрой сильной,
с ней же рос, грустя по случаю,
но чаще веселившись.
И, вам скажу я,
до сих пор растёт
не ввысь – так вширь, не вдаль – так вглубь.
А вот лишь расцветёт
едва созревший плод
на древе его мудрости,
сравнимо разве с тем,
что он в прорубь
зимою прыгнет и познает
воды холодной ледяные страсти
и горький привкус сласти
повкушает.
Задумается:
может быть эта цифра что-то значит?
Может она не просто так, часто появляется?
Замается
потом разгадывать вселенной знаки
по картам звёздных тел,
но не отчается
наш твёрдый правды мел.

2
Обращаюсь к тебе, всесильное Семнадцать!
Я разгадаю твою тайну,
буду за истину драться!
Я словно бригадир строящей правду бригады:
-Ни как не «майна»
только «вира».
И попрячутся по дырам 
лжи и нечисти гады.
***
Угомонившись,
поправив брюки,
затянув галстук потуже,
в общем, взяв себя в руки,
займёмся делом.
Ну же!
***
Я не однажды с вами повстречался:
по-крупному – так раз семнадцать,
а по чуть-чуть – все сорок пять.
По первому и не пугался,
ну цифра, что с неё-то взять?
Но стала выпрыгивать из неоткуда,
откуда не подумаешь,
как на водолаза лучепёрая барракуда.
(когда пожаришь – ум отъешь).
Вот, идёшь с утра по коридору,
пританцовываешь,
выделываешь такие, скажем, «па»,
а басом напеваешь
про себя знакомое: «пум ба пум ба пум ба па».
На встречу жентельмен наружности смазливой.
-Который час? Поможете вопрос умять?
-Сочту за честь. Сперва достану
своих часов овал кругливый -
семнадцать сорок пять.
Приходишь, например, на экзамен по географии:
рассаживают всех по стройным рядам,
будто огородным грядкам.
Ну и что вы думаете, читатель -сэр или –мадам?
Каков номер моего места посадки?
А ещё, берёшь в библиотеке почитать
какого-то великого фрица:
сами знаете –
библиотекарская печать на семнадцатой странице.
Покупаешь в магазине продукты разные:
гематоген, щербет, икру, орехи глуздообразные.
И кассир, наверняка дьявола ставленник,
всем красивым цифрам и мне на зло
выдаёт сдачей
ненавистное, стоякое, тысячесмысленное  число!
Это всё, как говорят, цветочки,
а ягодки Семнадцати –
пожалуй, арбуза пороховые бочки.
Вам смешно?
И мне теперь уже не грустно.
Да вы представьте:
упадёт вам на плечи сомнений груз, но
вы же убережёте себя
от давления мистики?
Вам же по силам стереть
из разума
сказки фантастики?
И без ластика?

3
До чего же ты - Семнадцать ужасное.
Да откуда ж в тебе столько жара-копоти?
Ты своими щупальцами зубатопастными
губишь в мире мир, будто космос ты.
Что ж ты как не полюбило
царя-батюшку?
Вместе со слугами, детками и их матушкой
в ночь на день свой роковой
погубило.
Для чего ты заставило силой
офицеров его чести-доблести
не на Родине, а по миру
лечь в чужие могилы?
Почему?
Точно в свой день июльский семнадцатый
вынуждаешь прощаться навек
с праотцом своим, другом, наставником .
Может только понадобился Богу сильный человек,
катить по небу жаркий солнца ком?
И как, так карта буден пала,
что в твой приемник-день,
то, что так долго строил я,
упало?
Почти исчезло. Пропало.
И тень растило ты семнадцатикилометровую,
чтоб сдался.
Но начал воздвигать я реи новые –
прочнее прежних.
Леса строительные стал я воздвигать!
И я построил силы храм
по более чем раньше, дюже брежно.
Ну что, не получилось
костей и мяса тоненькую палочку сломать?!

4
Знаете,
посмотрел я назад,
с высоты невысокого своего роста-возраста
и задумался.
Развернул черепной коробки мозгов верстак.
Разве может число обыкновенное
учинить супротив меня кровавую месть
и доставить печаль и боль мне?
Безусловно, сила в ней арифметическая есть,
но всё же это символов пара, не более.
Разве может оно с бумаги восстать,
соорудить копьё из единицы, а из семёрки виселицу?
А потом переродиться
в грубошёрстного минотавра
и секирой вырубать улыбок счастливые лица,
забирая с собой победные лавры,
может?
Быть может, и может,
но только в большой голове
с фантазией буйной,
на которой густущая роща бровей
не пускает со лба
реки пота – потоки хитроструйные,
Вымученные пахарским трудом,
адской работой плуга,
от такого трения доведённого до плавления.
Даже немецкий физик Георг Ом
не встречал такого сопротивления.
Но а что Семнадцать
и другие числа из палочек, ноликов?
Пожалуй, оставлю я их
счетоводам, бухгалтерам и знающим даты историкам.

Мы ведь привыкли верить
в цифры вещие,
в поверий и примет число невообразимое.
А вы попытайтесь оставить эти вещи и
попробуйте –
            поверьте в себя. Любимого.