Осень... машины укрыты дождем

Осень… машины укрыты дождем… Касса… Перрон… В руке сжатый талон…
И от волнений так трудно дышать, он уже ждет, чтоб ее вновь обнять.
Снова приходится поезда ждать, ну почему ж он опаздывать рад?
Времени мало осталось у них… жаль… ну и пусть, сердце радует миг.
Входит в купе… сядет вновь у окна, встреча желанная стала близка,
Зонт отряхнув, подкрасит глаза, на следующей станции ждет он…, всегда.
В неделе есть день, а в дне том часы, которые ждут обе рваных Души,
Священно то время и место их встреч, они их желанно готовы беречь.
Вот поезд издал столь знакомый свисток, неловко рукой заплела завиток,
И вот долгожданный улыбчивый взгляд и руки… не терпится в них утопать.
Прижавшись друг к другу вдруг время ушло… куда? И зачем? Им уже все равно,
На счастье, осталось так мало часов, два кофе с корицей и дверь на засов.
Так много, о многом нужно им рассказать, кому что снилось ночами опять,
О чем вновь мечталось и думалось там, где люди похожи скорей на обман.
Они поболтают в обнимку вдвоем, и кажется боль стала вновь не по чем,
Ведь так быстротечно время кругом, оставив как прежде им в память псалом:
«Любите, пока есть Время у вас, любимым оставьте тепло на руках,
И верьте, что все вам вернется сполна, а если иначе – искупайте до дна.
Цените, творите во благо душе, и жить надо с тем, с кем ночуешь в тиши,
С кем мысли всегда параллельно живут, о ком вспоминаешь все время и вслух.»
Но сеть обязательств сплели для них те, кто думают, что они лучше из всех,
И нужно для них все богатства сложить, иначе зачем же на свете им жить?
Но это осталось на пару часов за гранью миров и мирских всех оков,
Тепло греет душу, ее сохранив, и в этом их смысл с непогодой навзрыд.
И вновь… осень… касса… вокзала перрон… в руке снова сжатый обратный талон….
Окончен их вечер… его ждет жена… ее снова муж… за окном пустота…