трагедия Матрёновки

Короткий май в далеком сорок третьем.
Цвела сирень, раскинувшись в садах.
Кричали в беге друг за другом дети.
Кончался смех - кругом была война.

Поддержкой для ушедших в партизаны
служил засохшей корочки кусок.
Полезна была численность состава,
разведка все докладывала в срок.

Каратели заметили осечки.
С трех направлений за ночь подошли.
Примятая трава вдоль мелкой речки
обагрилась ручьями из крови.

В селе не оставалось целой хаты,
землянки спали в приисках росы.
На мотоциклах серые солдаты
нарушили безликость тишины.

Скупая брань смешалась с детским криком.
Пытались в лес тропинкой убежать,
но окружили безнадежно выход.
С ухмылкой всех подряд уничтожать...

Упала мать, держа в руках младенца,
свинец попал в заплаканную цель.
Дитя лежало в красном полотенце,
свой белый потерявши в сечи цвет.

Меж ребер били деревом приклада,
палили в спины, ощущая вздох.
Каратели - прислужники для ада,
ступившие за жалости порог.

Стояла на подъеме только баня,
от оккупантов чудом уцелев.
И каждого пинками загоняли,
предчувствуя сжирающий напев.

Закрылась дверь, петель умолкли скрипы,
бензин запах из тоненьких щелей.
Затихли вопли, уступая крикам,
на поприще уклончивых огней.

Тела валились, надышавшись дымом.
Старик внучка беспомощно обнял.
В последний раз единственного сына
отец к груди соленой прижимал.

Чернела кожа от усилий жара.
Обугленный обрушился остов.
Грудные клетки крыша прижимала,
В глазах застыл бессмертной воли зов.

А дальше стук к укрывшимся в землянках.
Штыками добивали без стыда.
Деревня состояла из останков,
уснувших по решению врага.

Спустя года в березах ветер веет.
На месте бойни помнит ныне лес
о пролитой крови на воды Ветьмы,
и о взлетевших душах до небес.