Стихи дикоросов переведены на армянский

ЗАПИСКА ИЗ ШТАБА

ПОЛК ДИКОРОССОВ ОДЕРЖАЛ ТРИУМФАЛЬНУЮ ПОБЕДУ!И ПУСТЬ РЯДЫ ЕГО ПОТРЁПАНЫ,И МНОГИХ МЫ НЕ ДОСЧИТАЛИСЬ,
НО ВВЕРЕННОЕ МНЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ ВЫШЛО НА ПЕРЕВАЛ НАГОРНОГО КАРАБАХА.
ТЕ, КТО ЧИСЛИЛ НАС АРЬЕРГАРДОМ, ОБОЗНИКАМИ,МОГУТ КУСАТЬ ЛОКТИ.
ПОПРОБУЙТЕ ПОВТОРИТЬ НАШ ПУТЬ.
СОРАТНИКИ И СОРАТНИЦЫ, ЦЕЛУЮ ВАС ТРОЕКРАТНО.
ОСОБАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ ПРОВОДНИКАМ АРЦАХА.

ВАШ ЮРИЙ БЕЛИКОВ

3 августа 2016 года

ПЕРМЬ
________________________________________


ВЛАДИМИР МОНАХОВ. Родился в 1955 году в городе Изюме на Украине. Этот город лежит у подножия горы Кремянец, о которой в «Слове о полку Игореве» сказано: «О, русская земля, ты уже за горой!» Не потому ли в Монахове есть что-то былинное, сторожевое, начиная от роста и веса — под 200 килограммов, до перефразировки: «Я — памятник себе: душа в заветной плоти!». Его часто можно увидеть посреди Братска — этакую глыбу, замершую в задумчивости. Чувствуя в Монахове последнюю надежду, к нему подходят с вопросом «Как жить дальше?» Ответы Монахова потрясают: «Если Бога давно нет, то этого отсутствия больше всего и надо бояться, ведь Божья кара осталась». Монахов пишет не только русские хокку, но и философские этюды, по значимости своей перетягивающие многие трактаты. Беда, что изданы они малюсенькими тиражами. Иначе, как пишет Монахов, «будь я во власти, то из меня получился бы неплохой диктатор или тиран».

Под ногти загоняют время


* * *
Вышел к дороге
гриб на людей посмотреть:
ишь, напылили!

* * *
Дочка на лавочке
забыла варежку -
дети торопят весну.

* * *
Всю ночь под окном
шепчутся молодые.
До утра отложу стихи.

* * *
- Вы самый плохой
поэт в России, -
сказали в журнале,
вернув рукопись.
Ушел счастливым -
впервые назвали
п о э т о м.

БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ
Жене сказал, что ушел к любовнице.
Любовнице сказал, что ушел к жене.
А сам засел - писать, писать, писать!
Из дневника неизвестного поэта

- Я так скучала без тебя, любимый!
Где ты был, где так долго пропадал?
В ожидании тебя проплакала все глаза.
Что ты делаешь со мной, любимый?
Зачем мучаешь?

- Я? Пропадал? Я - писал стихи!
- Что ж - это уважительная причина
для поэта. А где твои новые тексты?
- Тексты всегда во мне. Слушай!

"Поэту под ногти загоняют время -
боль с кровью сочится стихами.
А в этот самый час современники
изучают неоплаченные счета долгов,
где астрономические цифры убытков
освещены стремительным почерком
четверостиший:"

- И это всё, любимый? Ты разве не
заметил, как долго отсутствовал?
Очень долго!
- Господи! И ты не понимаешь,
как это больно - под ногти временем,
а чтобы в ответ - стихами!

* * *
Ушел в глубь линии
судьбы на твоей ладони
и не вернулся.
Ты ужаснулась - сколько
пришло желающих меня искать!

* * *
Душа ушла в пятки
И ее там растоптали в кровь.
Ходим на цыпочках,
опасаясь заражения.

* * *
Чувствую себя преступником.
Сколько загублено жизней цветов
в борьбе за тело женщины!

ЧАСОВИЗАЦИЯ
Самое опасное изобретение человека -
часы. Они показывают приближение
смерти. Как страшно:
сегодня каждый ребенок знает -
который час.

* * *
Только часовой увидел:
винтовка, словно
осиротевшая мать,
горько оплакивает пулю,
погибшую в сердце зэка.

ПОМИНКИ
Свез на кладбище
последнюю родню.
Сижу за рюмкой водки -
моя очередь стать
разведчиком смерти.

* * *
Из норки вселенной
выглядывает человечество:
- Есть кто живой?

* * *
Все живут один раз.
- И Бог?
- Я же сказал: - Все!

* * *
Бог рожден в смерти.
Смерть рождена в жизни.
Жизнь рождена в Боге.
А Бог не жил!
И этого надо бояться!

* * *
Скоростное соло
одинокого автомобиля
на пустом шоссе
намерен прервать постовой:
хочется поговорить.

КРУГОЗОР
Объем познания человека
наполняется: Но что
думает о людях ассенизатор?
Неужто все его мысли состоят
из одного единственного слова?

* * *
Валерию Доманину
Хорошо думается,
когда из кармана
не отвлекает звон монет.
Стабильная нищета -
верный посох философа.

* * *
Так и не удастся
побывать в Японии.
Единственный человек,
от которого я принял
приглашение, давно умер.
Это - поэт Басё,
дошедший до нас
в переводах
Веры Марковой.

* * *
Россия - не держит тепла.
Особенно, когда широко
открыты границы и весь
холод мира проникает
через посты Гидромета,
которые фиксируют похолодание
от самых южных до самых северных
окраин страны улучшенной планировки.
Русские люди, объехав весь теплый мир,
возвращаются к Новому году и с удивлением
смотрят на снег, который лежал здесь
десять, двадцать, пятьдесят и сто лет
тому назад.
- Боже, от этого снега в России
ничего не меняется, - говорят возвращенцы. -
Как сказал граф Хвостов: "Весной зима
бывает летом!"
Круглый год теперь падает снег
и ложится на охрипшую землю,
а последнее тепло эмигрирует
с птицами, бабочками, туристами
и деньгами в оффшорные зоны.

Грею твои холодные руки, страна,
между северным и южным полюсом
по курсу доллара США.
Люблю тепло, но не люблю жары!
Люблю прохладу, но не люблю морозов!
Люблю дождь, но не люблю слякоть!
Но всё это не о тебе, Россия.


Из книги

Что испытывают авторы, когда их творения переводятся на другие языки? В особенности, если они у себя на Родине, даже в регионе, где суждено им было явиться на свет, не очень-то обласканы, а иные и вовсе – напрочь забыты? У мёртвых не спросишь, а живым, думается (как бы это точнее выразится?), кисло-сладко. Они, вероятно, давно поставили на себе крест, а тут – на тебе! – не было полушки и вдруг алтын. «Даже весело!» – как заметил один из них, узнав, что стихи его переведены на армянский язык.



Да, жизнь преподносит иногда подарочные парадоксы. В 2002 году в московском издательстве «Грааль» увидела свет книга «Приют неизвестных поэтов (Дикороссы)», в которой усилиями её составителя, живущего в Перми поэта Юрия Беликова были опубликованы произведения сорока авторов от Норильска до Ставрополя, от Иркутска до Великих Лук. Нередко – с перекрученными судьбами. Среди них Сергей Нохрин и Олег Балезин (Екатеринбург), Юрий Асланьян и Валерий Абанькин (Пермь), Юрий Влодов и Анна Павловская (Москва), Валерий Прокошин (Обнинск), Сергей Сутулов-Катеринич (Ставрополь), Владимир Монахов (Братск), Константин Иванов (Новосибирск), Сергей Кузнечихин (Красноярск), Алексей Шманов (Иркутск), Геннадий Кононов (Пыталово Псковской области) и Андрей Канавщиков (Великие Луки).



И вот, не прошло и пятнадцати лет, как выпущенная антология (а это более 350 страниц!) зазвучала на языке Григора Нарекаци и Егише Чаренца. На одном из самых древнейших языков.

Почему инициатор воплощения этой идеи, глава центра художеств «Воги-Наири» Грант Алексанян и переводчица с русского на армянский Нвард Авагян выбрали не раскрученные и не отягощённые пресловутым «индексом цитируемости» стихотворные фигуры, а постояльцев «Приюта неизвестных поэтов»?

Ответ, быть может, кроется в том, что сами армянские подвижники представляют Нагорный Карабах – непризнанную республику и её столицу Степанакерт, а Грант Алексанян – ещё и правительство Арцаха. Почувствовали родственные души? Непризнанные нашли непризнанных? А может, отыскали, наконец, в потоке современной русской словесности достойные художественные тексты? Как, например, эти строки Андрея Канавщикова из стихотворения «Русские идут», которым открывается армянская книга дикороссов:

Да, русские ленивы,

Как ленив ветер,

Перебирающий колоски медовой ржи.

Русские в мир приходят, как сосны,

Жить до конца, смотреть на облака.

Не потому ли Пётр сосны рубил,

Как головы стрельцам?

Перевод с русского… Возможно, таким вот образом сегодня окликает свои разорванные части когда-то единая советская Империя, тоскующая по утраченному ныне братскому языковому взаимообмену? Так это или иначе, но согласитесь: нечаянный пример перенесения стихов поэтов-дикороссов на армянскую почву по нынешним временам – уникален.

Борис Глебов