А что, рванем все на Тунгуску? 5 часть

Часть 5



Авторы:


Евгений Заикин (Е.З.),
Михаил Азнауров (М.А.),
Людмила Гаркуша (Л.Г.).




(Е.З.) Причалив к берегу, мы дружно выпрыгнули на приятно твёрдый и не качающийся берег, хотя до этого я никогда не задумывался о том, как же это прекрасно ходить по земле. А вот после нескольких дней болтания по речной глади и волнам, это явственно вдруг понимаешь. Радушие и хлебосольство сибиряков так же потрясает, а откровенное и душевное отношение даже к совершенно незнакомым людям, оставляет такой глубокий след в душе, причём на все оставшиеся годы твоей жизни.
Поднявшись на крутой берег и пройдя совсем не так далеко, мы обрели то самое желаемое каждым из нас: крышу над головой, тепло и уют домашней обстановки, душевную компанию и как это не скрывай – перспективу сна на кровати, а не в палатке. При этом начинаешь понимать, как же мы все стали зависимы от так приятных для нас «пережитков цивилизации».
Аскетический образ жизни сибиряков вначале меня несколько обескураживал, я начал только по истечении времени понимать, что люди здесь, в этом суровом краю, живут совершенно другими жизненными принципами, которые не вписываются в наше понимание уже даже сегодня. Не было постоянной, и видимо, не нужного обогащения. Ценности совершенно другие, мечты у людей  жизненной гонки, присутствующей в больших городах-мегаполисах, не было, по сути, и стремления тупого совершенно иные и самое главное то, что в глазах этих людей я не увидел лукавства или желанного обмана. Чувствовалась какая-то чистота отношений.
Приятно любому путнику попасть именно в такую обстановку, где тебе рады, как гостю дорогому. Хотя и они на нас смотрели тоже с нескрываемым интересом, как на людей, вернувшихся из космоса. Примерно так. Мы для них были люди из другого мира, где и говорят то не так, как они.
Перед нами открылась этакая деревенская картина прошлого века. Зайдя в сенцы и согнувшись «в  три погибели» ты сразу попадаешь в огромную горницу, где основное главенствующее место занимает большой, широкий деревянный стол и широкие лавки вокруг него и только с торца стоял ладно сделанный из дерева с резьбой стул, видимо место хозяина. Что далее и было подтверждено за совместным ужином.
Встречающий нас хозяин и давний друг наших спутников был человеком ростом под два метра, с огромными ручищами и постоянной веселинкой в глазах, что подтверждалось постоянными прибаутками, ссыпающимися из его уст. Его жена напротив, была женщина миниатюрная, может это казалось рядом с ним так? Светловолосая, с правильными чертами лица и тоже улыбчивая, как я отметил – той самой русской красоты. Получалась – ну, истинно русская пара.
Ополоснувшись холодной водой по пояс, попив водицы, мы уселись за стол, где тут же нам было предложено, принять «с устатку» настойки из клюквы. Напиток был приятен и не так хмелён, как я думал. Далее мы отведали настоящие щи, с чёрным своим хлебом и луком. Пиршество просто незабываемое. Далее были разговоры за приятным горячим травяным чаем с мёдом, после чего меня лично стало как-то клонить в сон.
Хозяйка, улыбаясь, сказала, что нам всем уже постелено и если кто устал от дороги и бесед, то он может идти и ложиться. Дорога у вас завтра предстоит долгая и трудная, впереди самый опасный участок реки с порогами и бурным течением. Наши сибирские ребята прекрасно себя чувствовали в этой обстановке, а вот мы со своей стороны – с огромнейшим удовольствием удалились ко сну, предвидя это прекрасное действо. Завтра у нас начиналось всё так же и в том же  ритме.
Проснувшись утром, я услышал разговор хозяина с нашими ребятами о том, что мы выбрали время не совсем удачное для продвижения далее на север. Буквально на днях уже может двинуть шуга по реке и тогда вам придётся возвращаться назад. Иначе крайне большой риск продвигаться к намеченной цели. Я лежал и думал, что как-то вот «невезуха» подкралась незаметно. Началась, как это говорят и чёрная полоса в нашем путешествии.


(М.А.) Сибиряки, народ суровый
Ты начинаешь понимать
Когда в сенцах, в три погибели согнувшись,
Входишь в горницу. Чего же ждать?

Аскеты, жизни принципы другие
Куда спешить, чего так гнать?
Когда душа чиста, понятия другие –
Не надо врать и обижать.

Вот стол огромный, горница большая.
Гостей тут рады всегда принять:
«А не желаете ль  «с устатку»
Настойки клюквенной принять?»

Язык другой, он старорусский.
Как сохранили чистоту?
«Цивилизованным»  не просто,
«Во граде» сохранить мечту.

Очистить сердце, душу, мысли
Когда грохочет всё вокруг
И рёв моторов, воздух смрадный
Нет, не получится, мой друг.

Они хозяева просторов
И с ними батька Енисей.
По красоте не будет споров
Краса и гордость планеты всей!



(Л.Г.) Мы так устали, болтались долго,
На лодках, двигаясь к мечте.
Зато увидели мы много
И Енисей во всей красе.

Попали к старожилам, людям,
Добрее не найти таких.
Они свой край так любят,
Берегут. Не надо им, других

Земель, что по России много.
Здесь дом у них родной,
Они в ответе перед Богом.
Им предназначено судьбой.

Все сохранить, сберечь навеки,
Для внуков, правнуков своих,
Чтобы Сибирские дары и реки
Могли еще так долго жить.

Сибиряки, народ суровый,
Но очень крепкий, закаленный.
Все испытания принять готовый.
До глубины души влюбленный

В Сибирскую тайгу, ее просторы,
И в Енисей, дающий вдохновенье,
И даже в эти сопки, горы
Что создают здесь впечатленье.

Мы видели и восторгались,
Когда на лодках добирались.
Для нас, одно  мгновенье лишь,
Когда увиденным зажигались.

Заглядывая в эти лица,
Что встретили и приняли с душой,
Мы понимали, что от сердца,
А нам от этого так хорошо.

Мы провалились в своем сне,
Уставшие, но в душе довольные.
И каждый думал в этой тьме,
Какие здесь места раздольные.



(М.А.)  Места раздольные, конечно.
Сибирь, тайга они навечно.
Когда окинешь взглядом, друг –
Захватывает дух!

Где ты найдёшь, на всей Планете
Таёжный аромат, как дети
Мы восторгаемся землёй
Сибирь, родная, боже мой!

Тунгуска, родина моя
Волшебные, чудесные края!
Дороги длинные и реки…
Тяжело для городского человека!

Кто не родился в горнице, в сенцах,
Кто батей, не называл отца,
Тот не поймёт, не оценит все богатства
И не оценит силу братства.

Братства, что тайгой живёт,
Братства, что сибирский, называется, народ,
Братства, что не покинет, не обманет,
Братства, что пропитание в тайге достанет.

Ему не нужен город, смрад и смог.
Он без него века прожить, давно уж, смог.
Богатыри, краса и гордость, сила!
Исстари, земля Сибири их носила.



(Л.Г.) Такого братства нет нигде,
Лежал и думал я об их судьбе.
Откуда корни? Как появились?
И как в Сибири очутились?

Сон как-то испарился вдруг,
А рядом спал уже мой друг.
Постанывая в своем сне,
И успокоившись в душе.

Передо мной хозяйки образ,
Не определишь особо возраст,
Но русская душа и красота
В глазах ее. Сразила доброта.

Лежал и думал я, как завтра
Отправимся по Енисею в путь.
Пока не потеряли мы азарта,
Назад нельзя с пути свернуть.

Проснувшись, о "шуге" услышал.
Быть может, я не понял, не расслышал?
Но как-то сердце дрогнуло внутри,
Неужто мы свернем с пути?

Неужто "невезуха" подкралась незаметно?
Все это как-то получается нелепо.
"Должны мы справиться с задачей",-
Так думал я, -"Нельзя иначе".