На златом крыльце. Август-2016

Да, интересная статья Коновалова

Александр Спарбер   31.08.2016 16:16   Заявить о нарушении

Хотя я не согласен с отрицательным отношением к термину "приращение смысла". По-моему, очень точный термин. Не помню, кто его ввел - м.б. Потебня. Или Виноградов?

Александр Спарбер   01.09.2016 12:18   Заявить о нарушении

Термин Виноградова.
Думаю, Коновалов, критикуя и сам термин, и разговоры о новизне в поэзии, имеет в виду статьи такого плана:

"... важнейшая категория поэтической культуры, о которой сейчас пойдет речь, не имеет под собой внятного термина. Дмитрий Кузьмин предпочитает говорить о приращении смысла или о культурной вменяемости. ... Я бы назвал это культурным смыслом. Так или иначе, речь идет о чем-то новом, приращении, смещении, сдвиге. Важно — не формальном новом и не содержательном, а именно выразительном. То есть новое содержание, отчаявшись выразиться старыми способами, находит новый способ выражения. Новое содержание — тоже некая сложная категория, включающая в себя оттенки настроений, темп переживания, фон времени.
Так или иначе, есть культурно бессмысленные стихи. Именно про них возникает вопрос: а зачем это вы написали? Я бы немного откорректировал его: а зачем это вы нам принесли? Само по себе письмо без последствий — сугубо личное дело автора.

Заметим, речь идет о статистически господствующем явлении. Из миллиона стихотворений, написанных за год по-русски, более 99,9% не имеют культурного смысла и бесследно исчезают, будучи помещенными в русскую поэзию, условно говоря, от Сумарокова до Херсонского. Как старательный детский рисунок в Третьяковке".

(Леонид Костюков, "Провинциализм как внутричерепное явление" http://magazines.russ.ru/arion/2009/4/ko18.html)

К разговору тогда подключился Кирилл Анкудинов, член нескольких жюри на БЛК:

"... к любой подлинной поэзии новизна прилагается по умолчанию — только это отнюдь не та новизна, которую взыскует Кузьмин. И она, эта истинная новизна, не вполне идентична «приращению смысла».

Например, трагическая лирика Бориса Рыжего сияет удивительной, ослепительной новизной — человеческой, экзистенциальной; это видно даже слепому; но, как мы помним, Дмитрий Кузьмин ей-то в новизне отказал. Как обстоят дела у Рыжего с «приращением смысла»? Что Рыжий прибавил к Слуцкому, к Гандлевскому, к дворовому шансону? По мне — очень многое; по Кузьмину — ничего не прибавил.

Впрочем, с тугоухим доктринёром Кузьминым спорить не нужно. Надо спорить с умницей Леонидом Костюковым. Ведь и он — тоже ошибается. Не столь нелепо и не так очевидно, как Кузьмин, но всё ж ошибается.

Сейчас я — в порядке эксперимента — приведу типичное стихотворение, лишённое «приращения смысла», то самое «стихотворение, хорошее по себе», которое так ненавистно Кузьмину и претит Костюкову.

Оно написано майкопским поэтом Давлетбием Чамоковым (к слову, мудрым и очень порядочным человеком).

Вы прислушайтесь: слышите топот копыт?
Это пара коней, распластавшись, летит.

Мчатся кони, и нет им ни ночи, ни дня.
Но какой сможет первым настигнуть меня?

Два посланца судьбы, пожирающих даль,
Белый конь — это радость, а чёрный — печаль.

Два коня, две стрелы — непрерывный полёт,
Никакая случайность его не прервёт.

Сколько жить мне осталось лет или дней,
Сколько чёрных коней, сколько белых коней?

Вы прислушайтесь: слышите топот коня?
Белый, чёрный ли конь настигает меня?

Это стихотворение версификационно безупречно; я не могу здесь придраться ни к чему (думаю, даже Кузьмин с Костюковым не найдут повода придраться, если останутся в границах чисто версификационного подхода).

(Кстати, я по рецензентским обязанностям читаю много московских литературных журналов и могу заметить, что 95% стихов, опубликованных в этих журналах,— версификационно небезупречны; стало быть, Чамоков в этом плане превзошёл 95% «толстожурнальных» поэтов.)

Тем не менее мне понятно, что в данном стихотворении «приращение смысла», увы, стремится к нулю, поскольку автор подключается к экзистенциальному полю напрямую, игнорируя «русскую поэзию от Сумарокова до Херсонского». Поэтому я не назову стихотворение Чамокова ни «гениальным», ни «дерзким», ни «новаторским»; я не захочу его рецензировать: ведь рецензия — это объяснение. А чего объяснять тут? И так всё ясно"
Но ведь это хорошее стихотворение.

Допустим, я голоден, и мне подают тарелку макарон — вкусных, питательных, приготовленных как полагается — не недоваренных, не переваренных. Но без соуса.

«Приращение смысла» в костюковском понимании, то есть неисчезновение стихотворения в пространстве «от Сумарокова до Херсонского»,— это не более чем соус к основному блюду. Желательный, однако не обязательный.

(Кирилл Анкудинов "Жук под соусом" http://magazines.russ.ru/din/2012/3/a36.html )

Арабский Алфавит   01.09.2016 12:49   Заявить о нарушении

В пoдoбных разгoвoрах меня, как правилo, не радует, чтo какoе-тo oднo "сoстoяние" читателя выдается за единственнo важнoе при oценке худoжественнoгo текста.

Анкудинoв пишет "дoпустим, я гoлoден"...
Да, "гoлoднoму" читателю такoе-тo стихoтвoрение oкажется нужнее, чем другoе. Нo ведь челoвек не всегда гoлoден (в прямoм и перенoснoм смысле) и не мoжет "гoлoд" быть единственнo правильным сoстoянием челoвека. Кoгда-тo прихoдится и гoлoдать, инoгда этo и пoлезнo. :) Нo кoгда-тo надo и быть сытым. Есть время спать и бoдрoствoвать, рабoтать и валять дурака, разбрасывать и сoбирать камни и тд пo Экклезиасту и прoстo пo челoвеческoй лoгике. Пусть будут и макарoны пoд сoусoм, и сoус без макарoн. Челoвек всему найдет применение, и слава Всевышнему!

Старательный детский рисунoк (удачнoе сравнение Кoстюкoва) тoже нужен: пусть не в Третьякoвке, нo дoма у автoра. Такoй рисунoк - шкoла не тoлькo для твoрчества (как нарисoвать тo-тo и тo-тo), а и для вoсприятия (как увидеть тo-тo и тo-тo). А не умея вoспринимать красoту, не oценишь и шедевра.
Пoсему я и вижу смысл в тех 99,9 % стихoв, не oбладающих, пo Кoстюкoву, культурным смыслoм. В рамках истoрии шедеврoв oни, видимo, действительнo культурным смыслoм не oбладают, нo в рамках истoрии литературы - oбладают, так как oни сoхраняют тoт самый культурный слoй, пoчву, из кoтoрoй растут шедевры.

Арабский Алфавит   01.09.2016 13:09   Заявить о нарушении

Интересно, да. Но ведь можно понимать этот термин значительно Уже - не в культурологическом смысле, а в чисто речевом. Грубо говоря - как разность литературной речи и речи бытовой, или как разность между поэзией и прозой. Если исходить из предпосылки, что поэзию принципиально нельзя пересказать прозой, то как раз та надбавка, которая не позволяет это сделать, и есть приращение смысла.
Вот, например, стих Ходасевича:

Леди долго руки мыла
Леди крепко руки терла
Эта леди не забыла
окровавленного горла.

Все окончания - женские, можно легко переставить строчки местами:

Леди крепко руки терла
Леди долго руки мыла
окровавленного горла
эта леди не забыла.

С информативной точки зрения никакой разницы между этими вариантами нет. А между тем она есть, причем колоссальная ))

Александр Спарбер   01.09.2016 13:13   Заявить о нарушении

Согласен. Просто такое "микромасштабное" употребление термина в разговорах об общих путях развития поэзии выпало из виду.)

Арабский Алфавит   01.09.2016 13:29   Заявить о нарушении

Или, к примеру, Бродский, который расширил поэзию на территорию прозы. Стихи о зимней кампании 80 года. Одна строчка:

Праздный, никем не вдыхаемый больше
воздух

Попробуем поставить слово "больше" в другое место. Например:

Праздный, больше никем не вдыхаемый
воздух

Чувствуете, какая разница? Это и есть приращение смысла ))

Александр Спарбер   01.09.2016 13:32   Заявить о нарушении

Тут тоже согласен.)

Арабский Алфавит   01.09.2016 14:10   Заявить о нарушении