В антикварной лавке

Пушкин спиною касается Сталина,
электризуя пространство невольно.
Этой случайной детали довольно,
чтобы поёжиться красной окалине
медного чайника: сталинской премией
будет отмечен поэт или ссылкой?
Факт неизвестен. Пока. На бутылке
славный парадный портрет.

                Эпидемия
косит генсеков. Но этот уверенно
машет с бутылки руками, бессвязно
всё обещая... Что будет - неясно...
"Быть иль не быть" вдруг сменяет растерянно
"Пить иль не пить, а?"
                Пятно же родимое
(лобное место) и метина красная
старого чайника то ли заразны,
то ли условие необходимое

помнить о форме страны, что изранена
ядом, завёрнутым в фантик свободы.
Как плюрализма плевок, через годы
массами рвотными бредят окраины.
...И не такое порой померещится
в час предвечерний в ларьке антикварном.
В комнате смеха - боку самоварном -
чьё надо мной отражение тешится?

Пляшет история тиками нервными.
Я же застыл, обнаружить желая
то, что напомнит царя Николая -
нет, не беднягу Второго, а Первого!
Лить бы нам воду на нужную мельницу,
без дон кихотов - для пользы державы.
Для возвращенья былой русской славы
Пушкина бюст в полумраке шевелится...