Набег

Эту историю мне рассказал умирающий старик в тюремной камере. Ему нужно было излить свою душу. Ему было семьдесят лет. И он унаследовал мне свою историю, чтобы я рассказал её людям через семьдесят лет. Когда я возразил, что не доживу до такого времени, он в свою очередь возразил, что доживу, чтобы поведать о ней. Сегодня исполнилось семьдесят лет.


Один дед у меня попросил закурить.
Я тогда был бессовестно молод.
Потом душу ему захотелось излить,
Её смертью сковывал холод.

Я всю жизнь ту историю в сердце носил,
С ней хотелось быстрее проститься,
Но я сам постарел, хранить больше нет сил,
И решил я хоть с кем поделиться.


НАБЕГ

Ветер дискантом пел и глаза порошил,
Вся долина белела под снегом.
Он коня не жалел, он к любимым спешил,
Он живой возвращался с набега.

Ему всё нипочём, он не вытер их слёз,
Он женой и детьми озабочен.
Он скакал не пустой, он им злато привёз ...
И с добычей мешок приторочен.

Он уверенно ждал, он так долго искал.
Верный конь согревал ему ноги.
Третьи сутки сидел и следил как шакал,
В своей тайной злодейской берлоге.

Там, в долине с дымком, уменьшается гул,
Только жёны вершили заботу.
Потушили костры, лежал сонный аул,
Все мужчины ушли на охоту ...

Не жалел он детей, он не ел много дней,
Относился он к делу с любовью ...
Теперь он не шакал, он гораздо хищней -
Грабил, рвал, заливая всё кровью ...

Но, а сам о себе, мыслил, что не шакал,
И не важно, какие там толки ...
Ведь детей он жалел, у них жизнь отнимал,
Чтоб живьём их не скушали волки!

Он ведь счастья хотел, он не от Сатаны ...
Шёл в мороз и в такое ненастье ...
Он же ведь не себе, для детей и жены,
Чтоб родные увидели счастье.

Мягко сыпал снежок, припорашивал след,
Всё равно он решил оглядеться,
От погони уйти и, чтоб не было бед,
Полагалось в лесу отсидеться ...

Грыз кору его конь.  Сам добычу ласкал.
Относился к ней с нежной любовью ...
Серьги он целовал,что с ушей вырывал,
Из запекшейся девичьей кровью.

Ожерелье ещё! … Ах, какое оно!
С белой шеи сорвал лебединой …
А там женская грудь, как крутое вино,
Ничего, что застыла как льдина ...

Он же ведь не шакал! … Разве мог оскорбить ...
Не хотел её душу поранить,
В нём проснулся самец …. прежде чем погубить,
Захотелось ещё испоганить ...

И дрожал её сын, и в конвульсиях дочь,
А чтоб всё без агоний и муки,
И чтоб всё побыстрей, и чтоб детям помочь,
Он в их кровь окунул свои руки! ...

А ещё здесь меха … и колец … и монет …
Как он всё так надёжно и шибко! …
Ах, как всё хорошо! … Ах, какой белый свет! …
И лицо озарила улыбка …

И решил он пора … ведь любимые ждут …
Даст бог дочь и жена не осудит …
Будет сыт и богат, а там годы пройдут,
И бесстрастный наш мир всё забудет …

Но, что это? ... Аллах! ...С дрожью вздыбился конь …
Там мужчины угрюмо … в тулупах …
Его сакля горит, лижет небо огонь …
И лежат из любимых им ... трупы …

Он обмяк … он сошёл … никаких больше сил …
А огонь как отмщения знамя …
Его Конь! … Но коня будто кто-то взбесил,
И он бросился с ржанием в пламя!

Этих действий и сцены не выдержал конь,
Что-то в нём от глагола проснулось ...
А когда пожирал его смрадный огонь,
В морде дьявольское ... улыбнулось! …

И вдруг что-то как змеи заёжилось в нём,
Он почувствовал сладость могилы ...
И хотелось в огонь, за любимым конём,
Но лишились все действия силы.

Все мужчины курки ... и а аул слышал крик:
«Вот последней собаке награда»!
Ну рукой отвёл ствол бородатый старик
И сказал: «Не стреляйте, не надо …

Слишком лёгкой ценой для него будет смерть …
На себя он и сам … свои руки …
Когда Ад для него … как петлю-круговерть,
То прийдут сатанинские муки.
 …...................................................
Заросло всё быльём, унесла всё вода,
Только кучкой склонились берёзы
Ещё иволга в них вьёт гнездо иногда,
Да роняет горючие слёзы.

И какой-то бродяга неведомых лет
Лунной ночью с клюкой ковыляет,
Бьётся лбом о стволы, оставляет свой след,
Тем, что сук на берёзе ломает.

Он грызёт себя сам, ищет адовых мук,
Жуёт пальцы, дуреет, смеётся,
Хочет с смертью на ты, но ломается сук,
Иль верёвка от тяжести рвётся.

Иногда под стволом принимает он яд,
Пьёт как мёд, как нектар, не брезгливо ...
Но хохочет над ним его собственный Ад,
Что подсунул прокисшее пиво.

И бывали надежды-конец не далёк,
Ствол приставит вплотную к сердечку …
Всё! … Мученьям конец! … Нажимает курок,
А там порох сырой ... и осечка …

(Продолжение будет)