Алесю Ращинскому

  Каждое слово это звуки, каждый звук – нота. Так собирается в музыку весь окружающий меня мир. Я же принимала только ту часть мира, которая была созвучна тем небольшим, часто плоско-однотонным эмоциям, терзавшим меня, отрезая одним музыкальным стилем весь остальной мир своими чёрными, маленькими, такими любимыми наушниками. Хард-рок, метал-рок, русский рок, экспрессия и протест… Так годами формировалась моя глухота. До встречи с Алесем Рощинским.
   Мой приход в музыкальное училище имени Глинки был случайностью. Предложение Алеся Рощинского поработать с народным хором неожиданностью. Народная музыка вызывала только забытые и бессознательно отодвигаемые воспоминания о детстве, проведённом в деревне у дедушки и бабушки. Когда они ушли в инобытие – ушла из моего мира и народная музыка. Слепая и глухая пришла я на первые репетиции. Пощупала, потрогала ткань незнакомых звуков и испугалась. Александр Владимирович понял ли, почувствовал ли, или просто не поверил, что вообще можно быть настолько намеренно глухой – деликатно и тонко повёл меня в эти пугающие дебри. Это было как видеть лес – тёмным, мрачным, пугающим из-далека, а он прозрачно-тенистый, когда в него входишь. Я помню каждый огонёк зажигаемый Алесем  в глазах его студентов. Я была куда невежественнее любого из них. Казалось, Алесь Владимирович этого не замечал – он не учил, нет, он на равных с каждым из нас создавал магию.  Он творил, я вытворяла, студенты старались, музыка-история рождалась… Как мы любили эти репетиции!!! Сколько света дарили эти зажжённые Алесем огоньки!!! 
  Удивительное и потрясающее качество большого мастера слышать всю окружающую его музыку – в каждом из нас, умение принимать её, способность направить к чистоте, увести от внутренней фальши, деликатно и с огромным уважением… Пожалуй, только отойдя на расстояние в годы,  я увидела всю громаду личности Алеся Рощинского. Спасибо мастеру – мир зазвучал в полном объёме – я впустила его,  я слышу его -  кричащего и яркого, как младенца только появившегося на свет, он по прежнему тревожный для меня, но не пугающий, а побуждающий к действию и творчеству. Алесь сдвинул только один камень, но этот камень вызвал  ту лавину музыки, обрушившейся на меня, излечившей от принципиальной глухоты.