Завет

У гроба, друга хороня,
Не восклицаю дифирамбы.
Но где-то там, внутри меня,
Беда слова тасует в ямбы.

Вот миг! — пора сказать о дне,
Когда в тупик зашла дорога:
Ваш бог не мой, мой Бог во мне —
И не дано другого Бога.

Легко вздохну, когда умру,
Навеки тело уcпокоя,
А в этом временном миру
Земной покой не для изгоя.

И ты, мой Бог, со мной сойдешь,
Истлев, как я, в моей могиле.
И сам поймешь мирскую ложь,
Что вечен ты в подлунном мире.

Другого отрока душа
Питаться будет этой ложью,
Что жизнь красна и без гроша,
Пристав душою к слову божью.

Иной меня распять бы рад,
А то упрятать в психпалату,
Хоть сам Иуде сводный брат
И служка новому Пилату.

У божьих служек суть блага —
Врата открыть под кущу рая.
Не для того ль даны рога
И голова к рогам дурная?

Но речь, по сути, не о нем:
Шипит и пусть шипит, гадюка.
Давайте родственно всплакнем
Да и проводим миром друга.

Звучит далекий благовест,
Наполнив звонами округу.
Крестясь перстом, старушка крест
Сует в немую руку другу.

В себе ты смейся или плачь,
Тая душевную поклажу,
И словеса переиначь
В угоду старческому ражу.

А я, когда придет черед
В домину лечь при белом свете
И, дай бог, явится народ
На мой печальный праздник смерти,

Для них шепчу под благовест:
«Мои слова оставьте в силе —
Я не хочу хваленый крест
Ни на груди, ни на могиле».