3 Видишь, я влюблён! Дай со страстями определиться

   (предыдущий фрагмент главы "Чертоги Лувра и во тьме приметны. ". Роман "Миледи"
      http://www.stihi.ru/2016/07/17/3657)

Граф ревностью своей по     горло     сыт.
– Совсем что ль потеряли страх и стыд?! –
Бутвиль загородил бесцеремонно
путь незнакомцам, а вернее, Джону,
да так, что тот был вынужден застыть. –
  Вы, сударь кто такой и кем рождённый?

– Сейчас мне недосуг определённо
  вслух с вами говорить про мать и лоно, –
и не подумав гнев в себе, взрастить,
ответил Джон, ничуть не оскоблённый,
и тут же путь продолжив непреклонно
при ералаше, но не юморном. –
Вы так взглянули – я почти обглодан!..

У  фрейлины  спросите, у Монро,
коль интерес есть в имени моём.
Из  Англии  я прибыл. Город Лондон.
А здесь я волей Божьей мимолётом.

Иду не из тюрьмы и не в тюрьму.
Позвольте уж решать мне самому,
где быть и как при этом называться.
Не требую к себе сто раз на дню
  ни лишнего вниманья, ни оваций.

Бутвиль оторопел: «Что за упырь»?!
Не видя в незнакомце оборванца,
но веря, что ничуть тот не тупил,
Бутвиль ошеломлённо отступил

и даже не спешил прибегнуть к мерам,
однако с настроеньем переменным.
Физически виконт был не задет.
Препятствие терпя с недоуменьем,
ни с кем не пожелав держать совет,

Джон огрызнулся: – Чуть не заклевали!
   Коль вы сочли, что я тут на привале,
   иль действовал кому-нибудь во вред,
    то вникли в ситуацию едва ли!
– Знать не желаю, чей вы там клеврет!
   По вас родные впрок бы горевали,
    коль знали б, где и как вам умереть, –

зловеще намекнул Бутвиль. – На треть
  себе уже на жизнь вы наплевали.
  Вы что, не разглядели, кто пред вами?!
   Со лба пот не  хотите  ль утереть?
– Мне безразлично,  кто  вы. И едва ли
   я заинтересуюсь этим впредь, –
о перспективе влезть с ним в круговерть

виконт сказал, как о какой-то мерзкой.
Вооружён клинком, а не стамеской,
Джон шпагу сжал – слуга остановил.
А вдруг француз их  неспроста  гневил?..
Короче, вилы! А концы у вил
дворянский кодекс отточил до блеска.
Граф эту ситуацию счёл дерзкой,
свою нерасторопность – тоже мерзкой:
– Могу напомнить. Я – граф де Бутвиль! –
сказал француз с холодною усмешкой,
заведомо сплавлявшей всех в утиль.
С реакцией своей Джон не промешкал:

он холодно кивнул, а вместе с тем,
реакции той не было совсем!
Ведь Джон о первых шпагах стран соседних
не знал, не ведал.  Тёмный  был сосед,
для незнакомых лиц – не собеседник.

– Я между адом и врагом – посредник! –
пытался граф внушить авторитет, –
Что вам тут надо?! – граф пришёл чуть свет,
был зол на подозрительных и вредных.
Бутвиль, что грозен был без дураков,
не взял ни в  лоб  виконта, ни с  боков:

– Ответа жду и пальцы я до  трёх гну!
Помощник Джона Патрик не таков
(холодная не значит недокровь).
– Мы тут  случайно.  Не из едоков.
Так вы и есть Бутвиль?! – помощник дрогнул.
А Джон, как прежде, гость из простаков,
мог думать про любовь лишь и дорогу.
Ничуть не закосив под недотрогу,

рассеянно сказал он на ходу:
– Запомнить постараюсь ваше имя.
  Галантность ваша столь неоценима,
  что мы, надеюсь, встретимся. Найду
  удобный случай, граф, ну а пока что
  свободным часом я бы тут не хвастал.

  Точнее, я  опаздывать  устал.
  Дела торговли – как чужие жёны.
   Адью, милейший граф, – виконт уста
скривил в ухмылке. – Коммивояжёры
   мы… и спешим свезти всё по местам…
Слуга по новой вел отсчёт от ста,
ловя секунды до начала ссоры,
когда Бутвиль нежданно вдруг отстал
и острые свернул переговоры.

«Устроить недоноскам Божий суд?
Британцы – не любовники, не воры.
Пусть восвояси, коли так, ползут.
Но если у красавчика впрямь зуд
на нашу Генриетту, то от хвори

такой вмиг сластолюбца излечу
я шпагой! А пустых ссор не хочу», –
подумал граф, уж тем обескуражен,
что гость о нём не знал и не обязан…

…Граф мысленно гостей обматерил,
шагая к Генриетте: «Этих рыл
надеюсь не увидеть тут отныне»…
А Патрик за углом аж истерил:
– О, как вы  рисковали,  сударь!  Мы не
в Английском клубе! Яростный Бутвиль –
бретёр первейший! Многих в грязь и в пыль
втоптал он, доказав своею шпагой,
что наделён не только лишь отвагой.
Но, слава Богу, мы уж за углом.
– О чём ты, Патрик? Видишь, я влюблён!
Дай со страстями мне определиться!
Какая бесподобная девица!..
А у Бутвиля впрямь со мной – облом:
никто не оскорблён, не истреблён.
Ведь не успел ему я удивиться –
ушёл разъякорённым кораблём…
Зато сам  граф  был зверски удивлён,
что кто-то его имиджу не внемлет…
Поди, желая дать мне укорот,
ревнивый граф вспылил. А я – как лёд…
– Брат из-за вас не спит, иль просто дремлет!
Вот если бы узнал сейчас милорд,
что вы, его надежда и оплот,
рискуете из-за какой-то девы!
– Ты рассуждаешь, как какой-то древний
и скучный безнадёжный импотент.
– Вот если б граф попортил вам портрет,
иль зашпандорил в вас отрезок стали,
  то вы бы  вообще  не рассуждали!..

«…Как близко сатана бы ни смердел,
и как бы не скрывал своей личины,
Всевышний принял что-то вроде мер.
Ни чёрт, ни шпик меня не отымел
во тьме, где все они неразличимы.
Наверно, обереги вшиты мне
под кожу – я цела по сей причине», –
подумала, оставшись в тишине,
принцесса про события ночные. –
Маркиз нашёл партнёра «пожирней»?
Иль  самого  его уж замочили?
Ужель его провёл кто на мякине?!
Что сталось с Молина в его жилье?..
Сама  одной ногой была в могиле.
Одни напали, чтоб спасли другие?!
Что ежели вязать узлы другие
в интригах – это в духе Ришелье»?!

Что ж выяснилось вскоре и конкретно?
В посланье не кося под инсургента,
принцессе, между тем, в угаре дня
прислал отчёт маркиз де Молина,
чей дом иезуитские агенты
нашли, чтобы достать врага со дна.
О бегстве информация скудна?
Магистры вправе «сгинуть» кто куда,
когда им угрожают  изнурить их,
иль вовсе уничтожить без суда…
Так разочаровать иезуитов
мог только изворотливый маркиз,
что сходу вражий замысел разгрыз.
Забрав своих головорезов свиту,
стремглав из дома  съехал  он. Сюрприз!..

…Принцессе через день пришло известье
о лондонском посольстве-сватовстве.
Сам герцог Бекингем спешил к невесте
монарха (Карла) во главе гостей.
Лорд Бекингем! Для Франции – верх чести!..

             (продолжение http://www.stihi.ru/2017/01/24/3954)