Два соседа

Один мужик пришел к соседу,
И оба меж собой вели  беседу.
И  наливали полные  стаканы,
А на полу чернели тараканы.
Да с потолка  в стаканы капало,
То дождь на  улице накрапывал.
Корова в стайке громко замычала,
Давно, наверное, пойло  не  видала.
Пришедший говорит: « Иван,
По-моему ты не болван.
Начни ремонт  в начале мая,
А то глядишь, начнется  посевная.
Ведь крыша прохудилась у тебя,
И в доме много разного зверья».
Здесь Ваня наш заерзал табуретом,
На кухне, вдруг, запахло туалетом,
И пробасил  растерянно в ответ:
«Да у меня-же материалов нет»
Потом скривил он рожицу мучительно.
«В Советах я просил  строителей,
Но там послали к председателю,
А он назвал меня предателем.
Ты помнишь летом на собрании,
Я  резко выступал, хотя без брани.
Фамилию я там его задел,
И после этого остался не у дел.
Нынешней  зимой перед  крещением,
В приказе  я попал под сокращение.
В город осенью я ездил прошлой
В  магазинах пусто, аж стало тошно.
А  на базаре цены ломят, гады,
Они ведь этой перестройке рады.
Карманы все набили туго-туго,
Со временем ответят по заслугам».
Другой сосед по имени Федор
От Вани не спускал внимательный свой взор.
Золотом блестели его  зубы,
«Мальборо» засунул чинно в губы.
И  процедил  он  золотом  сверкая,
Важно так , и глазом  не  моргая:
«Что ж ты так творишь судьбу  свою?
Я ведь, в прошлом  фотографию твою
Видел на доске почета.
Видать  ты сильно раздражал кого-то.»
«Кого, кого? Конечно  председателя.»
Ваня  возбудился окончательно.
«Черт с ним, он  прогнал  меня  за дело.
Ему  моё  лентяйство надоело.»
Здесь Федор «золотой»  прервал соседа.
«Бизнесом  занялся я теперь,
В городе открыта мне  любая  дверь.
Хочешь и  тебе,я помогу,
шифер, доски, краску я найду.»
Ваня со своим  мировозрением
Рот  открыл  от  удивления.
Надо-ж целый  год по магазинам
Бегал со своей женою Зиной.
Но тщетно все: пуста его корзина.
А  здесь сосед  нашелся « золотой.»
«Послушай, Федор, дорогой,
И по какой-же ты цене
Свой товар предложишь мне?»
Федор сладко затянул,
Сигаретный дым глотнул.
Взор уставил в потолок,
Ум свой скомкал в узелок.
Волновало очень  Федю:
Надо ублажить соседу,
И  себя не обобрать,
Как-бы выгодно продать.
Федор  малость поразмыслив,
«За» и «против» всё он взвесив,
Килограммы указал 
И цену свою назвал.
Бедный Ваня. Что с ним было!?
Он простой советский „быдло“,
Что  в Руси чрез мер полно.
Челюсть  свисла у  него.
Гнев лицо его покрыл,
Заикаясь  он  спросил:
«Где-ж  мне  взять такую сумму?
Али по миру  мне с сумкой,
Побираться  и просить,
Аль тебе хвосты носить?»
Федор  вида не подал,
Будто гнева  не видал,
Сбросил цену на чуток.
«Слушай, здесь тебе не торг!»
Слюна кипела изо рта.
Федор прыгнул из окна.
А Иван разгневан очень,
Покраснели его очи,
Двинул табурет под зад,
Отодвинулся  назад.
И  сказал он  сам себе,
Накипевшее  в душе:
«Проработав  много  лет,
Я  как  БОМЖа  приодет,
И весьма скупой  обед.
Грамот столько, что  не счесть,
Разум  есть,   
           и руки есть.
А живу я как  свинья,
Видимо, судьба моя.
Я-же, ведь, совсем не трутень,
Это Федор был нам трудным,
И погнали  мы его,
За прогулы, за вино,
Да за многое чего.» 
Жизнь пошла в водоворот,
Только все наоборот.
Ваня встал, в стакан налил,
Громко радио включил.
«Эх ,хорошо в стране советской жить.
Эх,  хорошо  страной любимым быть.»
. . . . . . . . . . . . . . . . .
Не дослушав песню эту,
Не найдя простых ответов,
Обругавши власть Советов,
Ваня вспомнил тот  застой,               
И ударился в запой.