Паломник

Холод пронизывает мою душу
Вплоть до ядра.

Белый блокнот, изрисованный тушью —
Это игра.

Кто-то сказал мне давно, но запомнил
Эти слова:

"Странствует в лодке дырявой паломник
Аж дотемна,

Ты отыщи его — бледной луною
Светит лицо,

Губы шуршат лишь молитвой немою
Наших отцов,

Ты расскажи, что так сердце терзает —
Он всё поймёт, —

Боли чужие себе забирает,
Прочь унесёт."

Я же спросил, в пол отчаянно глядя:
"Как же старик?

Разве всё время он так безогляден,
Разве не сник?"

Мне засмеялись в ответ беззаботно:
"Глупый юнец,

Видно, не слышал, на лодке добротной
Плавая вверх,

Что богомолец пропасть умудрился
Пять лет назад,

Так помоги, чтоб старик не томился,
Душу распяв,

Доброе сделаешь, мальчишка, ты дело,
Но поспеши,

Дай ему новое чистое тело,
Не согреши."

Я неожиданно вдумался крепко
В просьбу сию,

"Дай, помогу, что ли, старому предку,
Горе сниму."

В ночь я отправился на реку, вижу —
В лодке сидит,

Голову клонит всё ниже и ниже,
В воду глядит,

Я разглядеть его в тьме попытался —
Тот был слепой,

С детской улыбкой, он верой питался,
Будто святой.

Тихо дотронулся я до холодной
Влажной щеки,

Он засмеялся в ответ мне беззлобно:
"Боже, спаси?"

Я изумился реакции этой,
Но не угас,

Духом воспрял, словно ангел отпетый:
"Ты меня спас!

Дай же помочь тебе, странник безвинный,
Боль я возьму,

Просто возьму всю её без причины,
Жизнь сохраню!"

Он молча с места поднялся, и лодку
Перевернул,

В реку направился ровной походкой
И затонул.

Понял я вдруг, отчего не решилась
Дрогнуть рука:

Слишком, пожалуй, давно завершилась
Жизнь старика,

Не существует паломника в лодке,
Как и реки,

Неисповедован путь сей нечёткий, —
Нет никаких.