Дядя Толя я не боюсь сказать

Нам было лет по 14, а дяде Толе – 60.

Он жил с женой в домишке в кривом узком переулке, выходившем одним концом во двор медучилища, а другим концом – на улицу Волочаевская, которая в хорошие времена сама могла считаться переулком.

Но в нашем городе хорошие времена всегда позади и впереди.

Детей дяди Толи я не знал – к тому времени, наверное, выросли.

Дядя Толя был выше среднего роста, абсолютно лысый сухой жилистый смуглый человек.

Мы, пацаны, не сказали бы о нём «мужик» – в дяде Толе не было ничего мужицкого.
Прямая спина, мускулистые руки, упругая походка.

Он всегда будто спешил – утром на работу, а вечером домой. Здоровался на ходу, не обращая на нас внимания.

Мы занимались во дворе медучилища уличным боксом. Вешали мешок, имели несколько пар перчаток и даже лапы.

В городе были секции бокса и борьбы, но мы были дворовые и как бы презирали науку, а больше трепались о великих спортсменах.

То были времена Мохаммеда Али, времена жарких споров о том, кто сильнее каратист или боксёр.

Наш мальчишеский вечер состоял из футбола, бокса и разговоров на лавочке.

Во дворе медучилища был турник, брусья и баскетбольная площадка. Всё шло в дело, но бессистемно.

Иногда будто оса ужалила нас, и мы подрывались – шли обносить дальние фруктовые сады, искали приключений, проникали за заборы, пугали сторожей, чтобы самим убегать от них.

Это был мир, где ценилась врождённая сила, отчаянная удаль и умение рассказывать истории.

Очередное приключение долго вспоминалось вечерами. Жизнь постепенно заполнялась этими историями.

Мы не знали алкоголя и не хотели его. Говорить о девочках было не принято.
Девочки и их хахали жили в другом измерении.

Мы уже знали, откуда берутся дети, но будущие дети ещё не тревожили нас по вечерам.

Каждый день утром по дороге на работу дядя Толя подтягивался на турнике и отжимался на брусьях, но я этого сам никогда не видел.

О том, что дядя Толя бывший спортсмен я узнал однажды, когда во дворе медучилища случилась драка.

В городе было несколько спецучреждений, где работали зеки.

Это называлось «работать на химии».

На химию зеки попадали после освобождения из тюрьмы или по отдельному приговору суда.

Некоторым «химикам» разрешалось уходить в город, и они искали место, где можно выпить, находили женщин.

Обычные развлечения тех советских лет – кино и танцы – не интересовали «химиков».
Ресторанов было мало, они были не по карману и требовали более-менее приличной одежды, а «химики» ходили в робах и вообще были из простых.

Трое «химиков» распивали дешёвое плодово-ягодное вино на траве во дворе медучилища и что-то неудачно сказали дяде Толе, который шёл с работы.

Сам я драки не видел, потому что пришёл позже.

Витька и Сашка видели, как дядя Толя с одного удара вырубил самого здорового, а двоих столкнул лбами, схватив за волосы на затылке.

Выяснилось, что дядя Толя 40 лет назад в армии «выполнил мастера спорта» по боксу и вообще зверь.

Мы стали дружно здороваться с ним и даже вставать, когда он проходил мимо нас.

На лице дяди Толи тоже стало появляться приветливое выражение, когда он кивал нам.

Однажды кто-то попросил дядю Толю «показать бокс».

Он что-то объяснял пацанам, но из его науки вытекало, что драка это совсем не бокс и драку нужно избегать.

Однажды теплым вечером мы примерно впятером шли через лесополосу и догнали дядю Толю, шедшего с работы.

Стали о чём-то говорить на ходу.

В сумерках из кустов раздалась характерная возня, звуки борьбы и женский крик.
Дядя Толя дал нам рукой знак остановиться и замолчать.

Наша остановка и прекращение разговора вызвали неожиданную реакцию в кустах – там тоже затихли.

Дядя Толя задумался на секунду, сморщил лоб и нахмурил брови.

«По согласию?», – громко спросил он в кусты.

«Да», – быстро ответил мужской голос.

«Не ты», – строгим нарочитым басом сказал дядя Толя, подав нам знак категорически не трогаться с места и помалкивать.

Наступила тягостная пауза, после которой страдальческий женский голос нехотя простонал из кустов: «Да».

Дядя Толя махнул нам рукой вперёд и сам зашагал в том же направлении.

Наш разговор разладился.

Через десяток шагов я, воображая насильника с ножом у женского горла, спросил дядю Толю: «А вдруг там, в кустах не всё чисто?».

На секунду задумавшись и пожав плечами, дядя Толя ответил: «В кустах чисто не бывает», но ещё твёрже пошагал вперёд.