С рукой протянутой

С рукой протянутой,  
в пыли 
и в платье в пол,
К нему врываюсь.
"Милый, - жалобно восклицаю,-
Смотри,
со дня знакомства с тобой 
я совсем слепая. 
Зато слух мой обострился. 
Милый, ты мне опять приснился.
Этой ночью.
И прошлой. 
Мне без тебя так тихо. 
Ты звал меня во сне.
Звал меня хорошей. 
И по имени."

Жду ответа.
Молчит.
Этой рукой своей несгибаемой 
тянусь и тянусь к нему. 
Ни зги не могу разглядеть,
кроме этого своего сна 
и его в нем...
Но слышу -
слышу, в комнате кто-то есть
и этот кто-то в кресле.
Забрался с ногами и улыбается. 
Я даже улыбку его слышу.
Она у него очень громкая. 
Даже если одним уголком. 
Даже если левым. 
Я эту улыбку узнаю 
среди прочих. 
"Я пришла, милый.
Чего ты хочешь? 
Я все сделаю."

Жду.  
Молчит. 
Никогда он не был 
в реакциях быстрым. 
Это мне разгореться 
достаточно искры. 
А он айсберг.
Я этот холод знаю похлеще улыбки. 
Жгучий холод. 
Из тех, что за ночь август делает ноябрем. 
Что я с этим летним платьишком в пол...
Что я с сердечным своим огнем...
Вот и теперь этот айсберг улыбается в кресле и что-то скрывает. 
Скрывает.
Я эту улыбку,
черт возьми, здорово знаю.

Жду.
Молчит.
Потом тихим голосом:
"Опусти уже руку. Злит.
Открой глаза," - говорит. 
И только тут я просыпаюсь. 
Пробую открыть глаза. 
Но ни черта не вижу.
Кроме этого сна.
И ухмыляющегося айсберга в кресле:
"Звал. Но не тебя. 
А то что имя то же.
Так это бывает..."

Сон - в руку.
А я? А я слепая.