белое пространство ёхакуно-би в сумрачном югэне

Самая сложная для понимания категория японского искусства вообще, и хайку с танка в частности – мистический и таинственный югэн.

Поэтому проще, наверное, начать с некоторого понимания его составных частей, принципов. А уже потом, может быть, попытаться сложить общую картину.  Совсем кратко, из Вакакухон, напомню, что югэн трансформировался из более разжиженного и легкого ёэн. "Ё" – это темнота, ночь, что–то глубоко спрятанное, может быть,  а "эн" – очарование.

Небольшое отступление: понимая, что чтения кандзи многослойны, нельзя четко ограничить понимание  того или иного принципа или категории. Они взаимопроникают друг в друга, дополняя глубиной, цветом, чувством, шлейфом ассоциаций.

Так и у древних теоретиков поэзии были разногласия в понимании югэна. У кого–то это был стиль, кто–то считал его эстетикой, крупной категорией (современное понимание), кто–то вообще только поэтическим приемом и более нигде.

Шли споры и о сути понятия. Например, "родитель" югэна Сюндзэй-сан считал, что в югэн обязательно должен присутствовать человек, личность, "я", потому что эта поэтика экспрессивна.  А вот Камо–но Тёмэй в своих трактатах призывал убирать авторское "я" из югэн–поэтики, потому что оно не соответствует самому пониманию глубинной сути его. Причем доказывал это вполне логично. Скажу честно, я приняла сторону Тёмэя–сан.

Так вот, одной из составляющих югэна является ёхакуно–би (yohaku–no–bi) – "красота малого количества элементов", "красота пустоты белого листа", "красота белизны", "красота дополнительного (оставшегося) белого", которые соотносятся с тихой прелестью малых форм и идеей "меньше значит больше".

Конечно же, если визуализировать ёхакуно–би, то лучше это делать на примере суми–э. Вспомните, сколько там чистого пространства. Все это идет от принципа мудзё, но в это сейчас не буду углубляться.

В суми–э ключевую роль несет пустое, незаполненное пространство, которые акцентирует внимание на том, что не начертано тушью, не вычерчено, не показано, может быть спрятано или чуточку сдвинуто от взгляда.  "Оно" только предчувствуется и подразумевается, "оно" позволяет интуитивно проникнуть в глубину моно (любой вещи).

Для поэтики, когда используются знаки и слова, какие–то другие, иные смыслы порождаются и существуют в паузах, пробелах и незаполненных пространствах.

Именно в этих пустотностях, при определенном настрое и с помощью творческого воображения, автором и читателем обнаруживается понимание космоса вещи. Внутренней сути. Ядрышко ореха..., и ядрышко огня, и ядрышко ветра.

Ёхакуно–би отражает и очарование прозрачности, вибрирующего пространства, которое так сложно описать словами. Как серебрёшки утренней моквы на лапах кедра. Это что–то неуловимое и прекрасное, вечное – до бесконечности, мимолетное – до конечности. Пока ветер с восточных сопок не принесет запах третьих лип и не рассыпет серебро под ноги. 

Еще одним из значений ёхаку является "предел" или "край", что отсылает в область особой граничной красоты, пограничной, приграничной. Чего–то такого, что на картине суми–э будет за пределом свитка, а в хайку – за пределами слов.
Останется в послевкусии от прочтения образов и поможет усилить ёдзё (послечувствование, суггестивность и ассоциативный ряд).


По принятиям на сегодняшний момент, югэн как таковой больше подходит к поэтике пятистиший–танка, а вот "принцип белого" – один из главнейших для хайку.







"
Заметки делаются на основании осмысления много чего где прочитанного. За принцип ёхакуно–би спасибо С.Л. Маркову.