Башни-близнецы. Киндервундер

фрагмент "Башни-близнецы. Киндервундер" http://www.stihi.ru/2012/03/13/5157



Нагайо, уже достаточно придя в себя,  удивленно смотрел на магистра. Только что воспроизведенный из  ничего  перед заключенным  мир в миниатюре рассказал бывшему великому магистру, с чем собственно к нему пожаловал архитектор миров.
– Зачем мне это?
– Ты получишь канал перехода в чистый город, еще лучше прежнего, – уговаривал седой с хитроватым прищуром сердолик бледнеясь под сводом каменного мешка, – с цветами и птицами, которых я уже отправил туда, и  тот  город еще красивее, чем прежде. Смотри же внимательно, их стая  потихоньку разрастается, скоро всю твою территорию очистят. Еще день или два, ты восстановишь здоровье, вернется твое самолюбие и энергия.

Узник прикрыл глаза. Картины, рисуемые магистром были соблазнительны, но кто лучше магов знает цену иллюзий. «Зачем мне это?» – стучало в висках. Тем не менее зная, что все его мысли воспроизводятся сиюсекундно у великого магистра,  внимательно между тем наблюдающего за каждым  перепадом настроения собеседника, а, возможно, и еще черте где, узник старался заглушить поднимавшуюся жажду жизни. «Зачем это ему?» – такая постановка вопроса было более своевременной, безопасной и логичной.
– Ты сделал ставку? – наконец,  выдавил из себя результат анализа прислонившийся к темной влажной каменной кладке силуэт.
У него было мало информации, посему точно расположить силы на игральном столе было затруднительно. Но всё же…да, и потом, в конце концов, возвращавшийся к жизни Нагайо знал, все раскладки ничего не стоят. Сегодня это пространство может быть красным, завтра серым, а послезавтра выдавать ту же информацию, но с претензией на серебристый или кристально-алмазный свет.
 Дело техники для непосвященных, путающихся в этих играх красок хамелеонов.

– Я еще вернусь! – пообещал гость, и свод каземата перестал белеть его профилем.

Мысленно Нагайо видел предлагаемый ему ко владению  простор,  и, надо отдать должное творцу – будущность, только что витавшая в этих стенах, манила его , соблазняла новой попыткой начать жизненный цикл, а не закончить его, канув в безвестность.
Припоминался суд, который должен был расставить все точки над «i». Но как-то слабо. В его будущих владениях мелькали новые замыслы и воплощения, которые перебивали послевкусие от подгнившего винограда. И с каждым денем жажда и надежда делали свое воскрешающее дело.


Как-то в видении он встретил прекрасную девушку у горного родника.
– Дай мне напиться, – голос был хрипловат и заторможен долгим отсутствием возможности с кем бы то ни было общаться.
Однако, девушка была не робкого десятка. Заинтересованно она присматривалась к неожиданно возникшему  страннику.
Нагайо, утолив жажду, перевел взгляд на первую встреченную за последние десятилетия девушку.
– Ты как здесь?
Услышанная из уст разговорчивой незнакомки  незамысловатая история порадовала сердце. Впутываясь в дела магистра, можно было ожидать чего угодно, но девушка была явно чиста и непорочна.

– Незнакомцы располагают к откровенности, не так ли? - спросил вдруг Нагайо, присев на огромный валун, перекрывавший родник весёлыми струйками сбегавший в долину.
– Собственно у меня чувство, что мы знакомы. Либо что могли быть знакомы в какой-то из наших прошлых жизней? – голосок девушки был не менее звонким, сродни  играющему мелкой россыпью алмазных искорок голосу горного водопада.
– Хорошо, – неожиданно согласился с чем-то своим узник, – пусть будет реинкарнация….

Вот с этого дня жизнь приобрела новые краски.
Теперь  узник,  оставаясь наедине,  мог подниматься, сначала с помощью магистра, потом, окончательно придя в себя – самостоятельно, в верхнюю часть каземата. Он мог строить планы на свое будущее, мог общаться со своими далекими птицами, так уверовавшими, что им еще раз придется взлететь в настоящее небо над их родиной; тем самым  узник подпитывался чистой энергией его соратников и делался все более уверенным в завтрашнем дне. Нет, он не был наивен. Его охраняла лучшая во вселенной стража, самые надежные заклинания и проклятия, самые кровавые сцены жертвоприношений, осуществленные верхними мирами, дабы обезопасить себя от возможности перехода из проходного пространства в какой бы то ни было из миров этого изгоя.
Но вера, помноженная на любовь и преданность….одна из наиболее глупых человеческих надежд.

Когда время неумолимо закружило стрелки запущенных великим магистром часов в едином хороводе видений-сновидений, планов и желаний, плод, завязавшийся в казематном безжизненном пространстве,  дал о себе знать.
– Мне нужно выйти отсюда, – голос Нагайо был тверд в своём намерении.
«Я был прав! – воскликнул в ту же секунду магистр, показав язык своему отображению в зеркале – мы сделаем это!!»

– Тебе нужна для перехода девушка, – если ты хочешь выйти как вочеловеченное существо, а не  затеряться как опальный преступник в чехарде этих наносфер.
– Думаю у меня есть такая возможность, – Нагайо был уверен в своих магических способностях.
На эту уверенность магистр только ухмыльнулся: « Горбатого могила не исправит».

– Тебе нельзя применять магию, – голос был несколько навязчив, а может это ревность выпустила свои острые иглы, – ты помнишь ещё об этом?

 И перед узником возникло что-то типа кристалла. Сгусток энергии не оставлял сомнений: узник был не просто страшен, он был безобразен, хотя есть особи ставящие целью вступить в контакт с такими изгоями. Но контакт не подразумевал вочеловечивания. Уж кому кому,  а Нагайо было известно – она должна была его полюбить. Причем не пожалеть жизни, если в том будет необходимость. А что такая задача перед ней встанет сомневаться не приходилось. Не постаять за ценой своей жизни в противовес его. Весы качнулись в пространстве, но не уравновесились:  узник ни в чем не мог быть уверен. Тогда стоит ли?

Опять пойти на адские  муки, когда можно спокойно скоротать свой век в этом пусть и  недружественном мирке, но который ему тем не менее  удалось приспособить для более менее сносного проживания.
Все его сомнения тут же перекочевали в банк информационных данных магистра.
– Мерзавец! Он решил, что сможет тихо–мирно кончить свои дни в этом бренном теле, – по привычке маг взглянул в зеркало в дальней комнате, – никто ему не позволит так выкрутиться из положения.

И магистр привлек на свою сторону птиц узника. Стая должна жить на воле. Она должна расти, иметь ареал обитания, иметь свои интересы и область пропитания, в конце концов. Не могут вечно  они прозябать – питаясь крошками от чужих обедов. Стая подняла планку и, вычислив вероятную соломинку, обратилась к девушке. Да, той самой, которая могла поспособствовать их возвращению. Стая не была натренирована вызывать какие бы то ни было человеческие чувства, но она была едина и цельна в своем стремлении, а все  чистые помыслы рано или поздно попадают в одну реку светлой энергии и переливаются из сосуда в сосуд. «Мы сделаем это» – решила стая. И они сделали то, что не смог внушить узнику магистр, то,  что побоялся внушить девушке сам узник, ибо чародейство в таком деле было строго неприемлемо.

И так…
– Как ты себе представляешь мой проход по мирам? Там полно наушников, средств обнаружения и оповещения. И что мне это будет стоить?
Магистр смотрел на это жалкое существо,  на его потуги возвратить себе человеческое лицо, но жалости не испытывал. Властелин, готовившийся к нечеловеческой роли,  с момента рождения был лишён людских чувств, именно, так задумывалось его воплощение в этих мирах. Да, он искусно мог разыграть любое состояние, но это было совершенное воплощение разума и изощренности ума. Мысль не нуждается ни в каких человеческих проявлениях, кроме разве что одного – всеобъемлющей власти и то только для того, чтобы стать бессмертной. Ибо тело  бренно, а она должна существовать вечно. Только это порождает неисчислимые интриги и алтари. Ничего более.

– У меня есть план. Кстати, его придумал не я, – магистр был честен, когда это входило в его планы.
Эта честность была хорошо видна заключенному.
Действительно, не  так давно пригласив в одну из своих запрещенных лабораторий своих же не во всё посвящаемых учеников и воодушевив последних  возможностями ничем не контролируемого разума, магистр добился желаемого. Идея родилась ниоткуда.
Сейчас перед Нагайо открывалась записанная в лаборатории картина обсуждения возможности перемещения заключенного в пространстве. Всё было чисто. Никаких подвохов.
Эта воспроизведенная в башне сцена преследовала две цели. Во–первых, узник должен был увериться в целомудренности  замысла. А кто  лучше непосвященных,  рвущихся в бой с непознанным, молодых учеников магистра мог справиться с такой задачей. Во– вторых, ознакомление на местности  давало возможность самому Нагайо корректировать взаимодействие людей магистра и людей Нагайо.  А птицы последнего понимали и слушались только своего хозяина. Это приходилось всенепременно учитывать.

Замысел молодых экспериментаторов был наивен и прост. Для девушки, которая уже  была посвящена в тайну предполагаемого побега, отводилась ключевая роль. Образ, подобранный для соучастницы, был одновременно мил, и мало привлекал к себе внимание посторонних.  Избраннице киндер-вундерами в лаборатории было изготовлена специальная лягушачья кожа. Нет, она только с виду была скользкой и бородавчатой, что отталкивает обычно приверед от лягушек и жаб, делая последних соискателями коварных оргий злых демонических сил, хотя в  принципе это дело вкуса – наша любовь и не любовь. В частности девушка была лишена таких предубеждений против земноводных.

 Но мальчики магистра постарались: кожа был приятна на ощупь, нежно касалась кожи, и давала впитать заключенную в ней живительную влагу каждой клеточке обладательницы этого чуда рук человеческих.
– Мы не волшебники, мы только учимся, - восхищались между собой содеянным  молодые ученые, - то ли еще будет….
Девушка под видом лягушки была благополучна материализована в башне узника. Там были проведены все необходимые ритуалы и план практически встал на точку отсчета. Обратного отсчета на старт.

– Зачем ты позволил этим неучам узнать тайну трансформации? – сын магистра редко появлявшийся перед великим отцом смотрит ревностно и укоризненно.
О, человеческие нравы. О, боги, если бы вы и были, можно ли придумать худшее наказание – его сын не был столь же совершенен, как создатель. Где-то произошел сбой энергий, и ревность которая в отце дремала и не выдавала его с головой при посторонних в его отпрыске грызла пространство своим превосходством.
– А ты рассчитываешь всё иметь не прилагая собственной головы?  – голос отца механичен, как и всегда, никаких  эмоций в окружающий эфир, дабы не создавать вихрения энергий, которые можно считывать неизвестно где, никаких чувств – студень так реагирует на происходящее. Студень головного мозга. И это великое преимущество в подконтрольном пространстве.
– Что ты хочешь сказать? Почему ты не дал мне поиграться с этой плотью? Зачем они тебе?
– Сколько бессмысленной горячности? – глупо будет, если его сын окажется неспособным наследовать отцу. Да боги отдыхают на детях гениев.

Хотя…могут быть исключения. Допустим физическое уродство вполне может компенсировать жертву богам. И если его сын окажется еще большим моральным уродцем, чем возможно в самом нижнем пределе, то вполне возможно умственные способности сравняются с родительскими. Это его единственный шанс! Но получить ответ на незаданный пока вопрос он должен сам -  если он вообще что-то способен воспринимать логически.

– Тебе и возможности в руки, – мысли родителя создавали необходимый резонанс в реале, – докажи что этот их план переплюнуть твои возможности – чушь собачья. С одной  стороны тренировка твоих возможностей не на этих вымышленных тренажерах, в условиях максимально приближенных к боевым. Во–вторых,  мне,  как понимаешь, надо знать твои настоящие возможности. Это всё.

–  Мне надо организовать  утечку информации. Узник одного из промежуточных миров собирается при поддержке своих вырвавшихся на свободу подопечных совершить проход между мирами.
– И кто он?
– Нагайо.

В мирах начались облавы и терния между сферами, кое где полетели искры и головы. Как проскочили стаи птиц между границами миров никем незамеченные и неотмеченные, и куда собственно?

– Ты милая девушка, – у горного родника с избранницей Нагайо беседует поджарый старик, – но подумай. Это величайший преступник, и его кровь лежит на многих холмах земли.
– Я смогу его исправить, – девушка незаносчива, она героически и стоически воспитана, и вполне вероятно не будь этих внешних воздействий, не окажись она пред выбором величайшего пути, ей бы и в голову не пришло поучаствовать в подобном мероприятии.

Но теперь. Отступаться в последнюю минуту. Да и потом еще надо понять: чем она собственно рискует, настаивая на своём: «Я смогу стать ему вровень изменить его в лучшую сторону, утолить его разгорячённую кровь и наделить собственной мудростью и осторожностью. А великие и не должны вписываться в общепринятые рамки».

– Я не ошибся в вас обоих, – а когда ты ошибался?
Глаза чисты и девственно доступны твоему проникающему взгляду.
– Тогда поступим так. Кожа, что подарена тебе, никакой ценности не представляет. Её вдохновительницей являешься ты. И только ты. Мне ли не знать. Небольшое её усовершенствование никому  не повредит.
– Что значит усовершенствование? – девушка помнит:  Нагайо и ребята примерявшие и подгонявшие кожу по фигуре строго на строго запретили давать её в руки кому бы то ни было.
– Я же маг, глупышка, – если  бы мне было нужно, то получил бы всё необходимое и не ставя тебя в известность, – старик мудр и приятен в посвящении непосвященной в тонкости взаимодействия высших миров, – на твоем месте, желая помочь, я не останавливался бы перед тем, что тебе не дано знать.

– Но что же буду в таком случае делать я?
– Ты не нужна пока на том поле брани, храни себя как зеницу ока, – старик легким дуновением провел по волосам, – мне кажется, ты мне ещё пригодишься.

– Мы заметили подмену. Кожи ты не увидишь, – и это лучший его ученик.
Неблагодарность людская.
– Да знаешь ли ты чьим это средства вправлены в складки этой кожи? – магистр прячет злой прищур в ресницах мирозданий.
– Чьи бы они не были, но это наших рук создание, – грубить не стоит,  но смолчать непосвященному трудно. Да и смолчи он, все остальное можно прочитать вне поля реала.
– Вернёшь мне деньги, потраченные им на это воплощение, тогда поговорим.

Итак….. ловушка для беглеца…
Итак……… кожа,  лишенная первозданности никому не нужна…
А бывшая хозяйка? О,  она готова повторить подвиг еще раз….

Итак…. Сынок оказался способнее лучшего ученика, что и следовало доказать, на его потомстве богам отдохнуть не удастся…
Итак….
Узник не сбежал…но сама его попытка – это верная карта прохождения старику в недоступные ему миры. Причем под прикрытием этой разодранной на колеснице миров кожи…… И потом такие искореженные человеческие останки имели не только жестоко-безжалостное назначение – запугать.

Итак….ребята….. они еще будут знать……