На родине

Запах родины. Откуда он такой:
горьковато - сладкий, как лекарство.
Может, я пока еще живой,
что не в силах с ним никак расстаться?
Травы цепко вяжут каждый шаг,
кланяются – только бы остался,
полной грудью родиной дышал
и никак за жизнь не надышался.
Одичавший сад понур и тих.
За листвою прячутся пугливо,
как в детдоме горстка малышни,
два десятка белого налива.
Да еще на яблонях там - сям
краснобоких дюжина томится.
Вот и вся их малая родня.
Не к кому ей в ноги покатится.
За  пять верст в округе ни души,
голоси хоть ночь напропалую.
Тишина тут ныне сторожит.
Вот на пару с ней и потолкуем.
Как сошлись, так молча, кто куда
разойдемся по житейским нишам.
Свистнет поезд – значит мне туда,
где уже на родину не пишут
на листке тетради. Пожелтел,
точно тот, что с яблоневой ветки.
Помню, как однажды он присел
на колено дедушке в беседке.
А теперь, к кому ему лететь,
светлой грустью души осеняя?
Но, уверен я, что по весне
залепечет зелень озорная.
А потом забвенью вопреки
на ветвях проклюнутся пугливо,
повторяя райские грехи,
три десятка белого налива.