Случай в тайге

04 июля 1963 г.


– Ну, вставай что ли, Зорька,
Пойдём!
Что-то скучно и горько
Вдвоём…
Ну, чего же ты, стерва,
Пялишь гляделки свои –
Беги давай первой,
Да таёжных зверушек зови.

Снег на ёлках осыпан
Хлопьём.
Гул осинника хрипом
Сдобрён.
Снег блестит позолотой,
День горит синим огнём.
Красотой поднаготной
Тайга похваляется днём.
Лёгкий ветер качает
Верхушки сосен и пихт,
В тихой дрёме скучает,
Непередаваемо тих.

Снег хрустит под ногами,
Мороз по коже дерёт,
Пробираются чутко логами,
Зорька мчится вперёд.
Обнюхивая кусты и ели,
Мягкой поступью низко стелет,
Хвост мохнатый спиралью загнув,
Низко морду к земле нагнув,
Ищет петли свежих следов,
Предков слушает дальний зов.
Ипатий скользит на лыжах,
Оставляя два ломанных следа ремня.
Холод скуку железом выжег,
Острой сосулькой в душе звеня.

Вдруг Зорька, юркнув носом
В здоровенный следа лапоть,
Швырнула глазами косо
И зарычала, снег разрывая лапой.
«Шатун!» – кольнула холодно мысль.
Сторожко рыскнул глазами
И, Зорьку к ремню приструнив,
С опаской, но быстро помчался следами.

Медведь стоял у ёлки,
Затёршись носом в кору.
В рыжей шубе торчали иголки,
Как сучья в тёмном бору.
Далеко он почуял Ипатия с Зорькой
И, повернувшись, зарычал.
Он был голоден, зол
И не хотел бежать.
Зорька, почуяв свободу,
Яростно бросилась на шатуна
И, куснув ноги его колоду,
От когтей удрала пестуна.

Холодом треснул выстрел,
Шатун поднялся на дыбы
И неуклюже-быстро,
Качаясь от ходьбы,
Кинулся на Ипатия,
В бешеной злобе ревя,
И из развёрстой пасти
Сочилась крови струя.
Ипатий видел: не убежать –
Быстро выхватил кинжал
И бросился зверю под брюхо,
Вспарывая ножом шкуру.
Шатун тяжело рухнул,
И придавил Ипатия сдуру.

Хрустнули, трескаясь, кости,
Помутнело в голове.
И не было больше ни злости,
Ни взмахиваний бровей,
Ни боли жгучей сердца,
Ни скуки и ни тоски,
Ни горечи, словно перца, –
Всё раскололось в куски.
Всё жгучим покрылось мраком,
Всё опустилось в небыль,
И жизнь исчезла со страхом,
И света как будто не было.

Они лежали оба в снегу,
Друг друга собой уничтожив.
И плач собаки взрывал тайгу,
И гул великанов тоже.
Смотрела тайга, как тысячи лет
Смотрит на жизни и смерти,
Но в ней ничто не оставило след –
Она и сейчас, как прежде.
Стоит и сияет морозом огней, –
Жестока и бессердечна.
Коварство и нежность сживаются в ней –
И это уже навечно.