Нирвана
истратил на пресный кочан,
зовомый в мире любовью
(даром что пресс накачал).
Был и я симпатичен,
стишью вонял про грусть
и запускал серпантинчик
надежды кому-то в грудь.
Дело в подборе гласных,
красных и белых роз.
Сердце пряча за галстук,
слово пускал я в рост.
Высохла чаша жизни,
череп наивный мой.
Слаб я в имажинизме.
Джинсы проела моль.
Где вы, осанка жирафья,
к миру большой интерес?
Сдохли мои желанья,
сердце сдано под арест.
Плэйер грызёт «Нирвану».
Чем не улыбка – зевок
мой. И, слава дивану,
я не хочу – ничего.
Свидетельство о публикации №116071100937