Таланту Дурова. Обезьянка Мимус и карлик

    В большом зале у меня устроена горка. Наверху – тележка, чтобы кататься.
Мимус, – говорю я, – хочешь покататься?
   Я сажаю его в тележку, но он упирается и лезет ко мне на грудь.
Ну, тогда посмотри, как я буду… Поучись.
Я поставил тележку на горку и толкнул её. Тележка с шумом покатилась и ударилась о стенку. Учись!
   Мимус внимательно посмотрел на тележку, потом подошёл к ней.
Он толкнул её кулаком, а сам на всякий случай отскочил побыстрей.
Тележка покатилась.
Ничего страшного не случилось.
    Через минуту Мимус смело играл с тележкой.
Он катал её с горки, хватал её на лету, по полу её возил.  Мы все следили за этой милой игрой.
Потом я сказал:
Давай, Мимус, вместе играть! Я играть хочу!
Я раз семь катал тележку вверх и вниз по горке, потом показал Мимусу на дно тележки:
Садись, прокачу!
    Мимус уже освоился с тележкой и спокойно влез в неё. Но только я к нему подошёл, он как прыгнет!
Я взял обезьянку за цепь и снова посадил в тележку. Теперь не отпрыгнет.
    Мимус покорно сидел, держась одной рукой за борт своего экипажа, а другой — за цепь. Так он и съехал.
После этого он скоро сам научился кататься с горы. Он втаскивал тележку наверх, усаживался и ловко вниз съезжал.
    Но больше всего он любил кувыркаться на диване.
Сначала Мимус долго, с сосредоточенным видом подпрыгивал на пружинах. Гоп! Гоп! Гоп!
Всё выше и выше. – Гоп! Гоп! Стоп! –
Начиналось кувырканье через голову.
Мимус кувыркался на арене, делал это любя.
Потом он прыгал через меня.
   Возиться с ним было нелегко, хотя в нём было около двенадцати килограммов всего.
Когда он слишком разыгрывался, я говорил: Сссс! – и успокаивал его.
   Но часто я уставал возиться с обезьяной и звал: Ванька-Встанька! Прибегал карлик.
Я говорил: Ванька-Встанька, поиграй с Мимусом, только не обижай обезьянку, ты ведь великий баловник.
    Что вы, Владимир Леонидович! Разве я кого обижаю?
Мимус и карлик уходят в столовую. Я отдыхаю.
    И вдруг слышу неистовый крик. Бегу в столовую быстро-быытро, будто горячее в руках несу.
Карлик держит одной рукой цепь, а другую руку прижимает к носу.
    Что с тобой, Ванька-Встанька?
 Меня… Мимус… бьёт! – хнычет Ванька-Встанька. – Смотрите, что он сделал!
Он отнимает руку: весь нос у Ваньки в крови! Вот дел наделал!
   Только он отнял руку – Мимус протянул свою чёрную мохнатую лапу к его носу
и как царапнет снова карлика по носу!
Карлик громко заревел.
Нельзя, Мимус! – крикнул я, пытаясь защитить его.
Мимус разозлился и бросился на карлика. Видно, обезьяна не очень боялась его.
    Карлик часто прибегал ко мне жаловаться на обезьяну, но Мимус не унывал. Жизнь его была ярка.
У него появился новый друг – Марс. Марс – это большая немецкая овчарка.
Вот она входит в зал, приветливо виляя хвостом.
Мимус бросается к собаке и борьба с ней начинается потом.
   Марс очень терпелив. Мимус кидается на спину Марса и старается его повалить как бы ради шутки.
Марс шаловливо слегка покусывает шимпанзе и кладёт его на «обе лопатки».
   Но Мимус хитёр. Ему не хочется быть побеждённым.
Он начинает лукавить: он ловит передние лапы Марса и с силой дёргает их, чувствуя себя в борьбе умудрённым.
   Марс падает,
визжит от боли, но не кусает.
    Иногда в борьбе принимает участие барсук Борька.
Завидев собаку и обезьяну, Борька превращается в шар, что-то наподобие клубка.
Шерсть его поднимается дыбом. Марс начинает катать этот шар по залу.
Мимус ласкает Борьку, заигрывает с ним, вращая, как юлу.
    А вот крыс моих Мимус невзлюбил.
Они почему-то вызывают в нём злобу. Непонятно, почему он их не любил.
    Вот я выпускаю учёных крыс на стол. Представление начинается.
Я подношу семечко подсолнуха к крысиной мордочке Финьки, она принюхивается.
Финька, перевернись! «Артистка», махнув длинным хвостом, перевёртывается тотчас.
Мимус не сводит с неё глаз.
    Следующий номер. Семечко-приманка ведёт учёную крысу к мачте с флажком.
Затем крыса берёт в лапки верёвочку и начинает её перебирать –
как человек, чтобы флаг поднять.
Вдруг мелькает тёмная рука. Это Мимус!
Он хватает «великую артистку» и тащит её в угол. Мимус, нельзя! Но у Мимуса -  охотничий вкус.
––––
Владимир Дуров. Мои звери. Мимус и карлик.