Жара и месяц центон

Жара и месяц. Рейс транзитный.
Ещё ты дремлешь, друг мой ситный? –
Чтоб похмелиться  зашибись,
открой сомкнуты негой взоры
навстречу выстрелу «Авроры»,
Звездой Героя – нам! – явись!

Отец мой спирт менял на силос.
На мутном небе мгла носилась.
Луна – как некое пятно –
сквозь тучи мрачные желтела,
и в пятнах трупных было тело…
а нынче: погляди  в окно, -

под голубыми небесами -
чтоб не несли так быстро сани! -
блестя на солнце, снег лежит?!
Прозрачный лес один чернеет,
и ель сквозь иней коченеет –
вечнозелёный Вечный Жид.

В «янтарной комнате» по фрескам
струит янтарь. Веселым треском
трещит «Норд-Ост». Скулит Муму.
Приятно мнить о рыбной ловле…
Но знаешь: отчего  ль в оглобли
тебе не впрячься  самому?

Назло всему аэропорту,
друг милый, предадимся спорту,
тем вещь в себе угомоня.
И навестим в мечтах поэта
на полпути два-три гаштета;
там снимем шлюх – и до меня.

                3. 12. 2005.