Расплата за любовь

Вечером поздним сиянье светил
Сопровождало её от порога.
Месяц со звёздами путь осветил
В поле – туда, где к счастью дорога...

Шла, как на праздник жизни своей!
Тёплою выдалась летняя ночка.
Песню ей вслед запел соловей
И раскрывалась души оболочка...

Скошены травы, собраны в стог –
В поле любимый ждёт не дождётся...
Девичьих страхов последний итог
Этот побег... к милому жмётся –

Он обнимает, целует её...
Девичью косу-красу распускает...
«Он не обидет – всё это враньё!
Кто эти слухи о парне пускает?»

Всё, что хотел – получил паренёк...
Груди упругие мял, возбуждая...
Долго просил её «сесть на пенёк»
И упросил, страстям угождая...

Было им любо до самой зари!
Сеном и полем оба пропахли...
«Солнышко, на горизонте замри!
Принять позволь ей заветные капли...»

Алый румянец не сходит с лица –
Глянуть на парня девка стыдится...
Не заплетается утром коса –
Что ж, на косу напрасно сердиться...

Белой росою покрылось жнивьё.
«Экий паршивец! Пусть не мечтает!» –
Вдруг она слышит – «Кожу живьём!» –
Съёжилась в страхе – «Он не чета ей!»

Слышат влюблённые ругань окрест –
К ним приближаются с криками люди:
«Скольких, гадёныш, испортил невест?!»
Требуют: «Это порезать на блюде!»

Двое в испуге быстро, в присест,
Наспех надели портки и рубахи...
Держатся оба за маленький крест...
Слышат – «Болтаться поганцу на плахе!»

Нет, не повесили – «в рыло ногой»
Били и били... А девку держали,
Как в назидание, полунагой –
«Чтобы смотрела!» (Нервы дрожали...)

«Чтоб не рожала детей-байстрюков!
Чтобы до свадьбы гулять не ходила!»
Был у народа обычай таков –
Девка народу не угодила.