Истина на обочине. Пьеса в стихах

Улыбнуться бы под плетью двадцать первого столетья…

Действующие лица:

1. Бард
2. Поэт
3. Ангел белый
4. ангел черный
5. Голос
6. Любовь
7. Смерть
8. Бес
9. Беда
10. Черный человек




Сцена открыта:- стул стол со скатертью с исписанной бумагой поверх бутылка. Чуть меньше половины заполнена; стакан с «водкой»; надкушенное яблоко (надкусом к залу); справа скамейка парковая советской эпохи окрашенная на половину в черный и зеленый цвета; позади стола кровать с пружинами (заправлена); в изголовье два подсвечника, по две свечи в каждом, с двух сторон кровати, свечи не зажжены).


Удар колокола

Голос:
 Тот, кто ушел, дождется того, кто остался,
А тот, кто остался не дождется того, кто ушел.

Голос:
 Он не пришел к обычному решенью,
Он в ожидании завтрашнего дня
В своем посте, в молитве на коленях
Крадет из пустословия тебя…

Вступление «Грусти», выходит бард, поет:

Грусть печалью сонной стелет, -
Одиноко.
За окном звезда с метелью спорит; -
Кто я звезде высокой?..
Совесть застывшим комом к горлу; -
Кто я?
Ковры на стенах стынут
Хрусталь, вино! Все чин по чину.

Проигрыш. Бард уходит. Выходит поэт с тростью, читает…

По горам дорога
Черт конями правит.
Прокатись, попробуй
На ходу, на сани.
И в мороз трескучий
Не свались в сугробы,
Уповай на случай,
Да молися Богу!
Заметет метелью,
За пуржит пургою –
Белою постелью
К скорому покою.
Даль сокроет далью
(бесконечность круга)
Там, где снег протаял,
Мы найдем друг друга,
Надоест вертеться
Вольности дорогой,
Уповай на сердце
Да молиться Богу…
Разведет разлука,
Одиноко станет
Сквозь пургу аукать,
Крепко вжавшись в сани.
Молчалив возница,
Знай, кнутом стегает,
Не остановиться
Ни в зиме, ни в мае.
Хоть луну, хоть месяц,
Хоть звезду потрогай
Уповать на песню
Да молиться Богу!
Из вчерашних судеб
Никому не должен.
Мне бы на секунду
Мне бы в руки вожжи.
По горам дорога.
Черт конями правит.
Прокатись, попробуй
На ходу на сани.

Поэт проходит к столу, садится на стул, ставит рядом трость, начинает писать.

С края сцены выходит Ангел белый, читает в зал:

Но годы за словами таят,
Как разнотравием с полей

С другой стороны сцены выходит ангел черный и, обращаясь к поэту, читает:

Собой печаль веков питает
С листов тетради на столе

Ангел белый:

К одной стремился он награде,
Чтобы потомок мог сказать

и оба ангела:

Не славы ради, слова ради
Заполнил эту он тетрадь!

(Ангелы подходят к поэту)

Ангел белый заглядывая через плечо:

Лень расставила капканы,
Стол бумагами зарос

ангел черный (с ехидцей):

Не пускает из стакана    (взяв яблоко)
Тот, кто яблоко поднёс   (кладет его назад)

Поэт (оторвав голову от писанины):

Скучно…дождь стучит по крыше
Нет ни солнца, ни луны   (опять пишет)

Ангел белый:

Что здесь ниже, что здесь выше?...

ангел черный:

путь с рожденья до могил…

Поэт (подняв голову в зал):

В этой жизни, как в пустыне
Все из радости и бед…

Ангел белый:

И от прошлого поныне

ангел черный:

Мир у ног дороги нет!

Поэт:

Сон не в сон в глазах закрытых
Ищешь образ в прошлых днях

ангел черный:

Где, как все спешил к корыту
Плоть, за истину, приняв.

Поэт (махнув рукой):

Что возьмешь, оставишь здесь же.
Тот, кто чрево превозмог
За коварство был низвержен

Ангел белый:

И земли в основу лег!

Поэт:

Мысли тянутся к осине

ангел черный:

Не убей! – гласит завет.

Ангел белый:

И от прошлого поныне

ангел черный:

Мир у ног
Дороги нет

Выходит бард (2 часть «грусти»):

В реку входил, не зная брода
Годы
Ужель к закату ближе?
Нежил, но выжил.
Боги! Спускаются на землю.
С кем я?
Живу и до сих пор не внемлю горю, -
Кто я? – пустое семя…

(на проигрыше уходит)

Голос (под перезвон колоколов):

Эй ты, безумец возле двери
Зачем с отмычкою стоишь?
Она открыта, постучишь
И гостем будешь, а не зверем
К чему тебе  познанье мира,
Чем меньше знаешь – крепче спишь!
Ты сам себе могилу вырыл
А в этом всех вокруг коришь
Но, чтоб убрать с дороги камень
Ты, наклоняясь, поклонись
Вдруг этот камень чья-то память,
А может камнем чья-то жизнь.

Поэт (после перезвона колоколов):

Замри рука и больше ни строки

Ангел белый:

Но можно ль мысль остановить до срока?

ангел черный:

Так перекрыть течение реки,
Чтоб возвратить  назад её к истокам

Ангел белый:

Купель грехов и колыбель разврата
Земля убийц – где брат идет на брата.

ангел черный:

Везде полон,
Везде петля и розги

Поэт (с грустью):

Вся суть в святом
Побыть хотя бы возле

Ангел белый:

Из горя – крови вытечет ручей

ангел черный:

Как сок лозы для горла палачей

Поэт:

Молчать, молчать, мне не до вас ей Богу
Как будто вам не ведомо о том
Что был Я здесь, что Я отсюда родом,
Что был вчера и буду Я потом.
Уже не знаю, как проситься в Лету,
Хоть в ад, хоть в рай
(хотя смотрю не в ад)

Ангел белый:

Но быть ли аду, если рая нету?

ангел черный:

А если нет вперед, то где назад?
Куда пойти и как остановиться?

Поэт:

Опять пристали!
Мудрость говорит,
Что если все вокруг всего вертится
То вечность в том, что все оно стоит.
Я на вопросы многие отвечу:
Куда, кому, когда и что почем.
Я, может, даже расскажу про вечность,
Но не отвечу на вопрос «зачем?»
Влачиться ночь,
Томятся в небе звезды
Ползет рассвет, кровавя небосклон
И смерть несущий ради жизни создан.

Появляется черный человек:

И свет, и тьма, и страх со всех сторон
Давным-давно, проверено веками
За правдой ложь, а сути вытекать

Уходит; появляется беда:

Все так же все стремятся за деньгами,
Чтоб после душу ими выкупать?..

Поэт:

Беда, ко мне ль пришла ты в гости?
Что в том, что хром, что болен донельзя
Грехи со мной, а телу путь к погосту…

Беда:

Осталось только саван довязать…
Смеешься ты, смеются над тобою,
Но кто живет здесь, тот живет  любовью

Уходит; выходит бард:

Помню – в глаза упало небо
Но у судьбы на гребне
Я сердцем не постиг
Любви пришедший миг…

На басовом окончании уходит; выходят ангелы на первый план:

Ангел белый:

Крутни пятак!
Пять раз откроешь решку
Ты посчитаешь в этом жизни суть?..

ангел черный:

Но на земле не может быть безгрешных.
Откроешь и орла когда-нибудь
И в сотый раз – пусть рад ты иль не рад
Сравняешь пятьдесят на пятьдесят

Ангел белый:

Таков закон, такая Божья воля; -
Не бросив сад, не выйдешь в чисто поле.

Звучит колокол; поэт крестится! один

Голос:

Здесь ставши сторожем у дней
Молящей тенью ляжет слово
Во имя святости святого
Порфиру на дитя одень.
Но тот, кто властью облачен
Чужим орудует мечем

Поэт (с палочкой выходит из-за стола к шутам, становится по середине):

Его нога ступала здесь
Моя нога ступает тоже
Его мечта взмывала ввысь
Моя ресниц поднять не может.
Он воссоздал стихом дворцы
И завещал достроить своды

ангел черный:

Но то, что создали отцы
Развеял ураган свободы

Ангел белый:

Поэт, рожденный для любви
И самохвал, в любовь влюбленный

ангел черный:

один – дитя без головы,
другой свидетель посторонний

Ангел белый:

и оба – два, в одном лице
насколько же хватило силы,
что бы ступив на край могилы

ангел черный:

найти надежду в подлеце.

Поэт:

Веками, созданная явь
Устами мудрости к величью
Возводит, чтоб ее объять
И рассмотреть позор обычный.
Как заслужил избранник сей,
Под гнев небес земную славу?

ангел черный:

Как долго будем пить отраву
В угоду пошлости своей

Ангел белый:

Сей дух, сплетая сплетен сеть
Псалмы себе заставил петь

ангел черный:

Посеешь жизнь – пожнешь разлуку
И станешь смерть свою аукать
За благо будет час утраты

Ангел белый:

Но кто-то держит путь обратный.

Поэт (садясь обратно за стол):

Что суд земной, он судит только тело.
Здесь власти нет над призраком души

ангел черный:

Но есть любовь на этом свете белом,
Чтоб над душой бесправие вершить.

Ангел белый:

Уже ты ей не выплатишь деньгами
Все разбросаешь, кинешь все к ногам.

ангел черный:

Пройдут года, и ты приложишь память
К своим многоотростковым рогам (подставляя пятерню к голове поэта)

Поэт:

Вот ветвь одна, она ведет к простушке
Какою тайной веяло от ней.

ангел черный:

А как дышала, стоило послушать!

Поэт:

Мнил для себя

ангел черный:

Ан вышло для друзей…

Поэт:

Вот ветвь еще

Ангел белый (с печалью):

Их здесь, увы, не мало

Поэт:

Но это! Это, что-то сверх того, -
Какие клятвы, как она страдала.

ангел черный:

Вся в ожиданье часа своего…

Поэт:

И сколько страсти, ревности и гнева,
Угроз, каприз, ненужных бабьих дрязг,
Но я направо

ангел черный:

А она налево

Поэт:

И до сих пор не знаю сколько раз

ангел черный:

А это что? Ведь это просто чудо

Ангел белый (показывая трость):

Взгляни, как он коварно (поднимает над поэтом ) искривлен

ангел черный:

Рогам мой друг не взяться ниоткуда

Поэт:

А как был предан ей и как влюблен.
Но жизнь есть жизнь и новый век приходит.

Ангел белый:

Как раньше рыцарь женщину хранил,

ангел черный:

А нынче  тот рога свои находит,
Кто истинно от сердца полюбил.

Поэт:

Все так, все так! Такая атмосфера;
Толь от печали, толи от тоски
Прибив ребро к стене, молясь ему усердно
Совсем с ума сдурели мужики.

Ангел белый:

Ну что в нем есть, одна лишь кость и только

ангел черный:

Не от того ли в церкви позади
Стоять в начале жизни у истоков

Ангел белый:

Ан им неймется, нужно впереди!

Поэт:

Вот в чем причина всех рогов ветвистых:
Любовь и власть не должно совмещать

Ангел белый:

За ней за каждой в очереди выстой

ангел черный:

Что бы потом соседу передать?

Поэт:

А твой сосед? Пусть он живет исправно

Ангел белый:

Квартира, дача и машина есть!

ангел черный:

Но он, опять-таки пойдет направо
А ей куда?

Поэт:

Она конечно здесь.

Да, суд земной, он судит только тело,
Здесь власти нет над призраком души.

Ангел белый:

Но есть любовь на этом свете белом,

ангел черный:

Чтоб над душой бесправие вершить.

Ангел белый:

Любовь и смерть,
Лицо у них одно

ангел черный:

Черпают жизнь, пока не скрипнет дно…

(появляется) Беда:

Беда не в том, что больно и обидно,
Беда, когда самой беды не видно.

Черный человек:

А если сам в себе беду несешь?
И вместо хлеба камень подаешь.
А тем, кто в этой жизни обессилит,
Придёшь помочь веревочку намылить.

(беда и черный человек уходят под звон колоколов; поэт крестится)

Голос:

Когда звезда восходит на востоке,
Ей солнце уступает небосвод.
Она несет благую весть о Боге,
А утром будет все наоборот –
Звезда уступит солнцу небосвод.
Лиман реки зависим от истока,
И так из века в век, из года в год,
Когда звезда восходит на востоке,
Ей солнце уступает небосвод.

ангел черный:

Что может быть страшнее смерти?
Страшнее смерти жизнь, поверьте.

Ангел белый:

Не здесь, среди пустых сует,
А там, где смерти вовсе нет.
Где от любви сгорает грех.

ангел черный:

А здесь грехом творят успех
И пьют, как воду, кровь живую,
Под пенье хора «Аллилуйя»

Поэт:

Темнеет, право, значит там закат
Упавшим в Лету не дают весло.
Я должен быть, как Кресс средь всех богат,
А я средь нищих счастлив, как назло.

Прилечь поспать – душа в миру нищает.

ангел черный:

Но жизни смерть прогулы не прощает.

Ангел белый:

Когда тебя докличутся с небес,
Ты принесешь туда все так, как есть; -
Без всякого притворства, в чистом виде.

ангел черный:

Кого, когда и для чего обидел.

Поэт:

Бесспорно, я один из тех,
Кто мир по-своему приемлет.
Затем и посещают землю,
Чтоб снизу вытянуться вверх.

Ангел белый:

А тот, кто родился средь звезд

ангел черный (с ехидцей):

Ногами до земли пророс…

Поэт (берет трость):

И все ж, пора немного отдохнуть.
Пора друзья; - всей жизни не объемлешь.

Ангел белый:

Но мы еще придем, когда-нибудь.

ангел черный:

Мы никогда не покидали землю.

(Ангелы уходят. В это время поэт берет трость и, подходя к кровати, замечает, как любовь и бес прокрадываются к скамейке: бес к черной, любовь к зеленой стороне. Поэт начинает читать, они замирают у своих сторон):

А… снова вас несет сквозь сумрак ночи,
Всевластвует безумная купель.
Тайник страстей и дум твоих порочных
С годами все безжалостней и злей…
Что стоит в нем минута откровенья?
Все продано и предано давно!
Как сладко перезванивают звенья
В цепи земной!..
Не воспаришь, не поплывешь привольно,
Цепей златых не бросишь на причал…
О чем-то я? Живите уж довольно,
Все к одному у всех благих начал.
Не потому ль во тьме лишь тьму мы видим
И разумом нам это не понять,
Через кого и как прозрение придет,
Откуда ждать.

(В это время подходит к кровати, распахивает ее и присаживается; бес плюхается на свое место,  любовь к нему; сначала стоя, потом присаживаясь):

Любовь:

Ну, как тебе живется, бес,
В стране надежды и печали?
Я здесь, ты здесь, а где ж все те,
Что на весь мир с трибун кричали
Сломаем все, начнем сначала,
Сменяем жизнь, на что попало.
Ты вот он, даже хвост твой здесь,
А их? Хоть всех ты перевесь,
Они и есть твое начало…

бес:

Не правда! Я началом не был

Любовь:

Но был началом ты греха!

бес:

Греха! Греха хотело Небо,
А я лишь кнут в его руках!

Любовь:

Но мир? Взгляни как правомочно
Зима напудрила дома?..

бес:

Зима? Она же междустрочье.
А в междустрочиях тюрьма.

Любовь:

Чему? Любви? Мне нет границы.

бес:

Но за тобой беда влачится.
Ты ж все и вся судами судишь,
А на себя не поглядишь.
Взгляни-ка, сколько сгибло судеб?
Кому ты служишь, что творишь?
Все войны, все дороги к власти, -
Все ты, все ради глупой ласки.
Тобой торгуют, ты земная…

Любовь:

Вот бес ты, без чего не знаю.
Не ты ли разоритель душ,
Мирским соблазном лезешь в уши
И стоило тебя послушать,
Как слово Божье стало чушью?

бес:

Когда б ни поиск к оправданью
Другим бы стало мирозданье.

Любовь:

А то, что нынче войны в странах, -
То зло твое, твои капканы!

бес:

Рожденье зла - оно ведь тоже
В любви, на благо, в руцах Божьих.
Сначала зависть, похоть, страсть,
Затем стремление к наживе
И вот глядишь, еще при жизни
Он лезет смерти вечной в пасть.
А мне, конечно же, приятно,
Что нет пути ему обратно.

Любовь:

Неправда, - путь для покаянья
Не измеряют расстояньем.
Когда и что там натворил,
Лишь только б больше не грешил,
А я, любовь, ему опора!

бес:

Да ладно, что о вечном спорить,
Когда б ни я – тебя бы не было…
Не мы с тобой, решает Небо…

(уходят оба)

Голос:

Но помнить надо, что с любовью
Стоит и смерть у изголовья…

(перезвон колоколов)

Голос:

Не платит тот, кто не берет,
А, кто украл, судьбой заплатит.
Так платит избранный народ,
Что жил при Понтии Пилате… (чуть перезвон)
Так есть у грешников в аду
Надежда, что их все ж сожгут…

(Во время монолога любви и беса поэт раздевается, забирается под одеяло, и по окончанию монолога‚ читает полусидя)

Поэт:

…Иду я, Господи, иду,
Куда я денусь?..
Когда бы мне не быть в аду, -
На то надеюсь.
Когда бы нужностью добра
Грехи покрыло
Мне б душу правдой отстирать,
Да выбрить рыло…

Ты подожди, дай день, другой,
А может годы?
Я весь в долгах перед тобой,
А путь не пройден…
голос Не укради  поэт. Не украду‚
Не вскрою вену.
Иду я Господи, иду, -
Куда я денусь (поэт ложится)

(Во время чтения подходит Смерть. На палочке маска, которой она прикрывает лицо, страшная. В другой вымпел с множеством черепов повернутых к залу. С другой стороны вымпела цветы)

Подходят ангелы, зажигают панихидные свечи; удар колокола.

Голос:

Когда свеча в хладеющих ладонях
Последний раз под ноги тень уронит
И отблеск пламени прольется средь седин,
Тогда поймешь – путь к истине один.

Поэт:

Это кто?

Смерть:

Это я.

Поэт:

От чего запоздала?
Видишь, свечи горят?

Смерть:

Извини брат, устала…
Слишком много хлопот, -
По крови, как по лужам.

Поэт:

А какой нынче год?

Смерть:

А оно тебе нужно.
Что твое, то с тобой,
Чего нет, то осталось.

Поэт:

Ну, а как же любовь?

Смерть:

Есть еще где-то малость.
Без нее, знаешь сам,
Вся земля опустеет, -
А вокруг столько драм
Из-за глупого тела.
И к таким вот, как ты
Прихожу я

(убирает маску, симпатичное лицо, разворачивает вымпел – ромашковое поле)

С любовью.

Поэт:

Ну, тогда отпусти,
Что стоять в изголовье,
Отпусти на века!
Интереса не стало,
Вот и два пятака…

(разжимает руку, показывает)

Смерть:

Извини, брат, устала.
Постою, отдохну,
И… дорога

(приставляет маску к лицу, поворачивает вымпел, к залу зловещим голосом)

На бойню.

Поэт:

Дай мне руку свою.

Смерть (поворачивает вымпел к залу ромашками‚уберает маску):

Поживи брат с любовью.

Поэт:

Да ты кто?

Смерть (опять поворачивает):

Это я (зловеще)

Поэт:

Не играй в благодарность.
Видишь, свечи горят!

Смерть (уходя):

Вижу, но не сегодня…

(Выходят ангелы, тушат свечи щепотью, читают сначала в зал)

Ангел белый:

А вот и мы, не ждали?
Что с того?

ангел черный:

Мы с вами, а без вас
 Мы ничего…

Ангел белый (подходит к лежащему поэту):

Ведь даже тот, кого считают первым

ангел черный:

Любитель подсмотреть из-за портьеры.

( к поэту)

Не страшно ль жить в миру среди зверей,
Лишь обликом похожих на людей?

Поэт:

Так сказано же «суета сует»

ангел черный:

Быть может так, ну, а быть может, нет…

Поэт:

Живя сей час – приобретешь покой,
Вчерашний день – для будущего крылья.

ангел черный:

Вчерашний день еще пока живой,
А вы Сегодня тянете в могилу.

Поэт:

«Ничто не вечно» – кто-то так сказал.

Ангел  белый:

Тебе не знать такое не прилично –
Он словом землю с небом повенчал.

Поэт:

Факт, что сказал, а имя безразлично;
Былое мерят мерками иными,

ангел черный:

Чтоб оправдать, что сотворили ныне.

Ангел белый:

Так безразличны будут бойни, войны
И даже те, кто прожили достойно…


ангел черный:

Но те, кто сердцем потянулись к Раю,
Свои грехи грехами погоняют.

Ангел белый:

Рубя с плеча, не затупи меча.

ангел черный:

Свет от свечи, да только чья свеча.

Поэт:

О чем вы здесь?!!
Всемилостив Господь!
Он примет всех принявших покаянье,
Едино равно – плачущих господ
И их рабов, рожденных на попранье!..

ангел черный:

Вот-вот, вот-вот, а мы о чем сегодня.
Кто ищет правду, тот судьбу находит…

(появляется Любовь)

В плену надежд, кропя святой водой,
Пред образом затеплясь от лампады,
Прошу я: Боже Святый, Боже мой,
Не как хотим, а дай нам всем, как надо.
Не как хотим, а каждому свое.
Любовь всегда во всем самосожженье.
Отдать себя всем тем, кто устает,
Чтоб не просить у Лазаря прощенье.

Ангел белый:

Когда бы всем услышать соловья

ангел черный:

Но кроме нас и коршуны услышат.

Любовь:

Да, я Любовь!

ангел черный:

Любовь, но только чья?

Ангел белый:

Она для всех дана рукой Всевышней!

(На вступлении «судьбою прислан» выходит бард и поет песню):

Судьбою прислан ниоткуда,
Услышать мудрое «Пора».
Поляной грустных незабудок
Вернусь в забытое вчера…
Остановлюсь и наземь посох,
Дороги не ведут назад,
Но можно все увидеть просто
Закрыв усталые глаза.
И станут день и ночь едины,
Но жизнь и смерть, переплетя
Войдет Невинное дитя
И горизонты отодвинет

(По окончанию переход на «Мы слишком заняты собой» на фоне вступления)

Поэт:

Простите нас, что суть не донесли,
Сегодня плачь по плоти однозначно…

Черный человек:

Они пока еще не доросли,
А дорастут - и о душе заплачут…
Все пьют и пьют сердец чужую боль,
Живут надеждой о спасении  свыше

Беда:

А чьи-то слезы превратились в соль,
Которой силу дал Господь Всевышний.

ангел черный:

Во все века любовь для дурачка
Ангел белый:

Кому то грех, кому то отвечать…

(Во время чтения, на вступлении выходит Смерть; все выстраиваются в ряд)

Бард (запевает):

Мы слишком заняты собой,
Мы слишком заняты.
Чуть различим рассвет рябой
За снежной замятью.

Ангел белый:

Заблудшей птицы дальний крик,
Шаги прохожего.

ангел черный:

Соседка сына материт
 На всю прихожую.

Беда:

Мир без начала, без конца
В уставшей комнате.

Смерть (или Любовь):

Не вспомню вашего лица,
И вы не вспомните.

Черный человек:

Но нам сегодня, Бог ты мой,
Не нужно памяти

Бард:

Мы слишком заняты собой,
Мы слишком заняты.

(Беда и Смерть, во время проигрыша, подходят к поэту, помогают подняться и встать посередине всех; остальные поют проигрыш)

Поэт (после проигрыша) поет:

Замерзнут весны за спиной,
Так полагается.
Мы слишком заняты собой,
Пора покаяться.

бес (выходя на сцену):

Но не вернуть нам прошлых лет,
Они на пристани.

Любовь:

Кто ищет «да» находит «нет»,
Как звук за выстрелом.

Беда:

Из дней слагаются года
Их поступь слышится

Поэт:

Надеждой жив, а с ней беда
  Любовью вышита.

Бард:

Приносит прошлого прибой
Осколки памяти.

Все:

Мы слишком заняты собой,

Мы слишком заняты.

Мы слишком заняты собой,

Мы слишком заняты.

(На один проигрыш Голос завершает пьесу словами):

Тот, кто остался не дождется того, кто ушел,
Но, тот, кто ушел, дождется того, кто остался.