14 декабря 1941 года 176 день

Покой  над снежною равниной утренним рассветом занимался,
Готовясь в шапках снега  приласкать застывшие  леса,
Сквозь  щели иней  шубою морозной забирался,
Румяня щёки победителей жестокого врага.

Заждавшегося помощи в тепле и одиночестве бравады ,
Согревшись у печей походных в откровеньях и речах,
Как быть ,когда зажмут  огнём в подвале дома и награды,
Вернуться к ним ,за преступления стать пеплом на полях.

И разрешая все сомнения ушедшие с Душой в последний взгляд,
Звучит по рации призыв, к оставшимся на арьергард «героям»,
Держаться дольше , прославляя смертью Вечный Фатерланд,
И вспомнить Польшу,подвиг братьев по оружию оспорив.

И русская земля не приняла фатальный след врага,
Учуявшего волчьим нюхом западню над чашей воздаянья,
Засыпав снегом все дороги и вчера,
Сдержала ход , уйти не расплатившись роду за изгнанье.

И зазвучали зуммеры возмездия в штабах в начале боя,
Призвав с достоинством  нарушить залпами Святую  Тишину,
Отсечь колонну от спасения на волчьей воле,
Собрав все  силы ,дать отпор смертельному врагу.

Направив мощь ударной группировки на бежавшие кресты,
Затмившие тоской Души Святой проникновенье,
В природу  жизни ,возвращая Мир Божественной Любви,
Изгнав внутри  возникшие  сомненья.

Он не ушёл нигде от вечной платы,
Оставив родовым зарок ,не приходить с войною к нам,
Там , где стояли насмерть русские солдаты,
В веках твориться Рода Вечный Фимиам.

В характерах людей искать для жизни вразумленье,
Что пережито в связке рода  боевой,
Прогнав захватчиков и радостью Величия Сраженья,
Вернуть народу от земли родной покой.

Преодолеть в судьбе дороги и преграды,
Убрать с Земли проклятого и страшного врага,
Восстановить страны Величие и Славу,
И помнить , как Победа Солнцем Жизни к нам взошла.

14 декабря -Святой пророк Наум - один из 12 малых пророков, родом из селения Елкоша (Галилея). Время его жизни относится к VII в. до Р. Х. Ветхозаветная книга пророка Наума содержит предсказание гибели ассирийского города Ниневии за беззакония, разрушение Израильского царства и за хулу ассирийского царя Сеннахирима на Иегову. Обстоятельства жизни пророка неизвестны. Умер он на 45-м году жизни и погребен в своей родной земле.
Наум Грамотник. Говорили: «Придёт Наум — наведёт на ум». Издавна на Наума учителям делали всевозможные подарки.В старину, этот день считался благоприятным, чтобы отдавать детей в обучение.

14 декабря 1941 г. 176-й день войны

Ленинградский фронт. «Вместо того чтобы усилить ударные группы 54-й армии, командующий Ленинградским фронтом 8 декабря создал из правофланговых дивизий армии группу войск для удара на Синявино и тем самым отвлёк силы с главного направления. До 14 декабря ударная группа армии, наступавшая в направлении Киришей, блокировала противника в населённых пунктах Падрила, Воля и Оломна (все пункты южнее Войбокало).»

Западный фронт (Жуков, Георгий Константинович). Лелюшенко, Дмитрий Данилович (30-я армия) : «На рассвете 14 декабря мороз достиг 30°, кругом расстилалась белая пелена, ветви деревьев были покрыты снегом. Сразу же после полуночи 14 декабря наша армия, уплотнив боевые порядки на ударном направлении, всеми силами вновь перешла в наступление. Через 2 часа 1233-й стрелковый полк полковника В. И. Решетова из 371-й стрелковой дивизии, поддержанный 930-м артиллерийским полком майора Б. П. Бесединского, ворвался в Клин с северо-востока. Уже в 22 часа 14 декабря на южную окраину города проникли кавалеристы 24-й кавалерийской дивизии подполковника А. Ф. Чудесова.»

Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «На участке 4-й армии противнику удалось добиться небольших вклинений тактического значения. В целом обстановка на фронте армии опасения не вызывает. У Клина обстановка постепенно стабилизируется. У Калинина ведутся бои с переменным успехом. Пока результаты этих боёв для нас в целом благоприятны… 3-я танковая группа понесла большие потери в материальной части. 4-я армия, отступая, также понесёт большие материальные потери. Таким образом, на новый рубеж мы выходим с ослабленными войсками. Сомнительно, чтобы в случае серьёзного наступления противника нам удалось удержать этот новый рубеж.»

20-я армия (Власов, Андрей Андреевич) 14 декабря группа генерал-майора Ф. Т. Ремизова была передана в состав 20-й армии. Группа Ремизова, сломив сопротивление противника на рубеже реки Истры (12 километров юго-западнее Солнечногорска), обошла Истринское водохранилище с севера.

1-й гвардейский кавалерийский корпус (Белов, Павел Алексеевич) и 10-я армия (Голиков, Филипп Иванович), сломив сопротивление немецких войск на рубеже рек Шать и Дон, 14 декабря вышли на фронт Дедилово — станция Узловая — Богородицк и продолжали развивать успех в западном направлении.

49-я армия (Захаркин, Иван Григорьевич) перешла в контрнаступление и за три дня боёв очистила от врага восточный берег Оки и освободила город Алексин.

50-я армия (Болдин Иван Васильевич) войсками 117-й стрелковой дивизии освободили Ясную Поляну. «Стремясь использовать успех 49-й армии, командование 50-й армии перенесло центр усилий своей армии с южного направления на юго-западное и западное. Этим пыталось воспользоваться немецко-фашистское командование, стремившееся во что бы то ни стало удержать за собой район Щекино и тем самым обеспечить отвод главных сил 2-й танковой армии. Вследствие фронтального наступления наших частей врагу удалось частично осуществить этот замысел. Однако главные силы противника под ударами советских войск вынуждены были поспешно отступить от Тулы в южном и юго-западном направлениях.»

Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «Группа армий „Центр“. Никаких тревожных донесений с южного фланга 2-й армии не поступило. На центральном участке и северном фланге обстановка несколько улучшилась. Гудериан, по-видимому, крепко держит в руках свою 2-ю танковую армию и постепенно отводит её назад. Крайне неприятен разрыв фронта, образовавшийся юго-западнее Тулы. Пока не найдено никаких мер, которые могли бы исправить это положение. …Потери с 22.6 по 10.12. 1941 г… составили 775 078 человек…»

Гудериан Гейнц (2-я танковая армия) : "14 декабря я прибыл в Рославль, где встретился с главнокомандующим сухопутными войсками фельдмаршалом фон Браухичем… В результате совещания в Рославле последовал следующий приказ: «2-я армия переходит в подчинение командующего 2-й танковой армии. Обе армии должны удержать рубеж перед Курском, Орлом, Плавск, Алексин, а в крайнем случае по р. Ока.»

Сразу же после полуночи 14 декабря наша армия, уплотнив боевые порядки на ударном направлении, всеми силами вновь перешла в наступление. Через 2 часа 1233-й стрелковый полк полковника В. И. Решетова из 371-й стрелковой дивизии, поддержанный 930-м артиллерийским полком майора Б. П. Бесединского, ворвался в Клин с северо-востока. Впереди шла стрелковая рота под командованием лейтенанта А. Б. Калашникова, она же освободила музей великого русского композитора П. И. Чайковского. Рядом с ним наступала стрелковая рота того же полка лейтенанта В. Ф. Бондаренко.
Метким огнем разила врага артиллерийская батарея 1229-го стрелкового полка, отлично действовал командир взвода разведки лейтенант Н. А. Борец. Вслед за полком В. И. Решетова в город ворвались и полки, которыми командовали подполковники Лебедев и Хмелев. В 2 часа ночи 15 декабря в Клин,_с боем вошла и 348-я Уральская стрелковая дивизия под командованием полковника А. С. Люхтикова. Головным шел 1172-й стрелковый полк майора И. П. Захарова. Уже в 22 часа 14 декабря на южную окраину города проникли кавалеристы 24-й кавалерийской дивизии подполковника А. Ф. Чудесова{62}.
Всю ночь шел бой за этот важный узел шоссейных и железных дорог. Танковые бригады совместно с моторизованным и мотоциклетным полками почти сомкнули кольцо вокруг клинской группировки гитлеровцев и вышли на тыловые коммуникации неприятеля. Но у врага оставался еще последний путь отхода — дорога на Волоколамск. Здесь мы и решили его перехватить.
На рассвете 14 декабря мороз достиг 30°, кругом расстилалась белая пелена, ветви деревьев были покрыты снегом. Мы с группой командиров, пригласив с собой командира 8-й танковой бригады, вышли на наблюдательный пункт 379-й Пермской стрелковой дивизии полковника В. А. Чистова.
К слову сказать, по пути враг накрыл нас залпом минометной батареи. К счастью, все обошлось благополучно. Уральцы Чистова в белых маскхалатах залегли в снежных окопах на опушке рощи. Им совместно с танкистами предстояло нанести сокрушительный удар по гитлеровцам, как только они начнут отходить из Клина в направлении Волоколамска.
В. А. Чистов зорко прощупывал биноклем полосу леса, отделенную от нас широким заснеженным полем.
— Ну как, Владимир Афанасьевич, заметил что-нибудь? — обращаюсь к Чистову.
— Трудно разобрать, виднеется что-то на опушке леса, где проходит дорога из Клина на запад.
— Дайте мне стереотрубу, — обращаюсь к наблюдателю сержанту Замирякину.
С ее помощью отчетливо вижу змееобразно вытягивающуюся колонну от той опушки, про которую только что говорил Чистов, 8 — 10 танков, до 20 орудий с тягачами и около 100 автомашин с пехотой, за ними 8 — 9 бронетранспортеров, но конца колонны не видно, он в лесу. Ставлю по радио задачу авиаторам, чтобы были готовы через 15-20 мин. нанести удар по колонне врага, сообщаю координаты. Для летчиков это не было неожиданностью, так как ранее я ориентировал их по карте.
— У вас все готово? — обращаюсь к Чистову.
— В основном все.
— Что значит в основном?
— Дивизионная артиллерия не подошла, она на конной тяге и вязнет в снегу.
— А полковая и батальонная?
— Выведена на прямую наводку, ее на руках подтащили орудийные расчеты с помощью пехоты.
— Когда дивизионная артиллерия подойдет, Владимир Афанасьевич?
— Думаю, примерно через полчаса.
— Нужно поторопить!
Майор А. Ефимов, прибывший со мной из штаба армии, сообщает, что еще более крупные силы врага вышли из леса. В стереотрубу вижу, что колонна, состоящая из автомашин с пехотой, артиллерией и танками вперемежку, достигла 4 км в длину.
Медлить больше нельзя. Спрашиваю у командира дивизии и командира бригады:
— Готовы ли вы ударить наличными силами?
Получив утвердительный ответ, приказываю начать атаку после первого авиационного удара по сигналу (серия красных ракет), а с подходом дивизионной артиллерии нарастить удар.
Точно в назначенное время летчики 95-го полка майора А. В. Жатькова нанесли сокруши тельный удар по вражеской колонне. По моей команде взлетела серия красных ракет и последовал шквальный огонь артиллерии, стрелявшей прямой наводкой, и танков, бивших с места. Первыми вперед рванулись танки с десантами автоматчиков, за ними пехота по проложенным танками колеям.
Неописуемый хаос и паника царили в колонне врага. Тем не менее гитлеровские офицеры стремились навести хоть какой-нибудь порядок и оказать огневое сопротивление. Стали доноситься звуки орудийных и минометных выстрелов, но вразнобой.
Наши танки, круша огнем и тараня броней и гусеницами, врезались в гущу врага. Одновременно часть сил двинулась вдоль колонны вперед, а несколько машин повернули к хвосту ее, превращая неприятельскую боевую технику в груды металла. В то же время уральцы Чистова настигали мечущегося врага всеми видами огня, как бы продолжив удар, начатый эскадрильей капитана В. Г. Заноздрина из 47-й смешанной авиационной дивизии. Через час уральцы уже в рукопашной схватке штыком, прикладом и гранатами разили гитлеровцев.
Первым врезался в колонну 1253-й стрелковый полк 379-й дивизии майора Д. И. Жигалина, уничтоживший до 500 гитлеровцев, захвативший 22 орудия, 16 минометов, 4 бронетранспортера, 3 танка и более 100 автомашин.
Фашисты, обезумев от ошеломляющего удара уральцев и тридцатьчетверок, бросались в кюветы и дальше в сторону от дороги. Но, увы, снег более полуметра глубиной не давал далеко уйти, они пытались зарываться в него, офицеры срывали погоны, но все было тщетно — многие нашли могилу в заснеженных полях Подмосковья. В ходе боя подошла дивизионная артиллерия Чистова и дополнила симфонию боя. Пространство между двумя рощами стало настоящим кладбищем тысяч гитлеровцев, множества их танков, орудий, минометов, бронетранспортеров и автомашин.
Хочется сказать особо похвальные слова в адрес экипажей четырех танков, атаковавших врага. Я с восхищением наблюдал их удар. Командирами их были: лейтенант Старухин, политрук Землянухин, сержанты Тарасов и Величко. Вернулись они из боя со свежими вмятинами на броне от вражеских бронебойных снарядов, на их гусеницах, крыльях и броне можно было видеть лохмотья от одежды гитлеровцев, в клочья размятые каски, куски металла от боевого снаряжения и техники и другие признаки смертельной битвы.
Танк, которым командовал старший сержант Александр Прокофьевич Величко, первым протаранил вражескую колонну. Механиком-водителем у него был Станислав Волик, по национальности поляк, радист-стрелок Василий Дыркач — украинец и заряжающий Леонтьев — русский, все комсомольцы, спаянные единой идеей-борьбой за свободу своего народа.
Александр Прокофьевич Величко рассказывал: «Я своим танком занял хорошо замаскированную исходную позицию на опушке рощи. Вместе с механиком-водителем Станиславом Великом наметили боевой курс — 3 высокие елки. Впереди, примерно в .1,5 — 2 км, движется колонна гитлеровцев. Их машины идут в 2 ряда, в середине колонны 4 танка. Решаю начать огонь бронебойными снарядами по танкам, а затем осколочным снарядом и пулеметным огнем с ходу бить артиллерию и пехоту врага, как можно быстрее врезаться в его колонну, чтобы давить живую силу и технику броней, гусеницами и бить из пулемета в упор. Серия красных ракет в воздухе — это сигнал атаки. Наша артиллерия открыла шквальный огонь. Я, как и наметил, бью с места по танкам; по первому танку попадание после второго выстрела, второй и третий поражаю с первого снаряда. Четвертый танк подбила артиллерия.
Пехота уже поднялась в атаку. Я вырываюсь вперед, чтобы прокладывать ей путь.
Спустя минуту обгоняю пехоту, а через 5 — 7 мин. уже врезаюсь в колонну фашистов, разворачиваюсь вдоль нее и утюжу до головы.
Но вскоре наш танк загорелся от удара снаряда противника с окраины села. К счастью, противопожарный баллон остался невредим. Мы погасили огонь, но я был тяжело ранен — перебита нога».
В ходе наступления на Клин наша авиация сделала около 2 тыс. самолето-вылетов и нанесла огромные потери неприятелю. 14 декабря командир эскадрильи 521-го истребительного авиационного полка 43-й авиадивизии капитан Клещев уничтожил на аэродроме 3 вражеских самолета Ю-87. Затем он встретил и воздухе 7 истребителей противника. Смело вступил с ним и бой, 2 сбил и вернулся на поврежденном самолете на свою базу.
Смело в воздухе разил фашистских стервятников летчик Н. Н. Степанов. За выдающиеся подвиги он был удостоен звания Героя Советского Союза.
Ожесточенный бой за Клин шел в течение суток. Фашисты стремились вырваться из окружения, сражались с упорством обреченных, по их попытки были тщетны. Повлиять на ход событии они уже не могли. В 2 часа ночи 15 декабря наши войска полностью очистили Клин от противника. Об этом сообщалось в оперативной сводке от 15 декабря 1941 г.{63} В этих боях в число других пал смертью храбрых командир 35-й танковой бригады полковник В. Ф. Минаев.
Страшные злодеяния творили гитлеровцы, отступая от Москвы. Когда 185-я стрелковая дивизия освободила Ново-Завидовский, первое, что мы увидели в центре города, была виселица с 12 трупами. Среди повешенных — 4 молодые девушки, на окраине села был найден изуродованный труп молодой женщины. Фашистские изверги превращали в пепелища города и села Подмосковья, безжалостно убивали детей, стариков, женщин, грабили наш парод. Все это делалось по указанию гитлеровского верховного командования, призывавшего своих солдат создавать на советской земле после отступления «зоны пустыни». Не случайно недобитые гитлеровские генералы и поныне пытаются оправдать эти изуверские акты. На Нюрнбергском процессе они старались всю вину свалить только на одного Гитлера. Но не вышло. Их постигла суровая кара.
Д.Д. Лелюшенко Записки командарма.

До полудня 14 декабря противник оказывал упорное сопротивление, пытаясь ликвидировать наши плацдармы и сорвать переправу главных сил дивизии. По наплавным мостам вела сильный огонь его артиллерия, бомбили "юнкерсы". Не только прямые попадания, но даже близкие разрывы, повреждавшие связки плотов, были опасны из-за сильного напора воды. Течением мгновенно срывало и уносило отдельные звенья настила. Саперам приходилось опять лезть в ледяную воду и под жестоким огнем восстанавливать переправу.
Работали посменно. Пока одна группа ликвидировала повреждения, другая сушила одежду и обувь на берегу, в блиндажах. Рядом с бойцами, показывая им пример, трудились и начальник штаба 89-го саперного батальона капитан А. Загайнов, и командиры рот старшие лейтенанты А. Трушников, А. Романенко и Е. Мищенко, и все политработники, начиная с комиссара батальона С. Кириченко.
Отличным организатором проявил себя начальник инженерной службы дивизии Николай Григорьевич Волков. Несмотря на трудности, связанные с зимним паводком и сильным морозом, отсутствием заранее заготовленных материалов, он и его саперы в короткий срок сумели построить переправу, по которой двинулись на западный берег и пехота, и артиллерия, и даже танки. Кстати, впоследствии — уже за форсирование Днепра — Н. Г. Волков был удостоен звания Героя Советского Союза.
Наряду со строительством и ремонтом наплавных мостов саперы продолжали свою будничную опасную работу по разминированию. Противник буквально усеивал минами путь своего отступления, начинял ими перекрестки дорог, подъезды, здания, а также вещи домашнего обихода, брошенные автомашины и т. д. Только за двое суток, с 13 по 15 декабря, саперы обезвредили около 1200 мин.
14 декабря 9-я гвардейская полностью переправилась через реку, а на следующий день ее части, располагавшиеся в центре и на левом фланге, быстро пошли вперед, в то время как правофланговый 258-й полк вел тяжелый лесной бой все еще близ города Истра. Столь неравномерное продвижение в значительной мере обусловливалось сложившейся обстановкой. Справа от нас 18-я стрелковая дивизия полковника Чернышева только начинала переправляться на западный берег реки, а слева подвижная группа генерала Катукова, прорвав оборону противника, уже вышла в район Ново-Дарьино, Фроловское, что в 11 — 12 километрах юго-западнее Истры, и подсекла тыловые коммуникации 40-го немецкого танкового корпуса.
Вражеское командование предпринимало все меры, чтобы избежать окружения своей истринской группировки. Первая атака 131-го полка на Телепнево и Дергайково была отражена противником. Докладывая об этом, командир полка Докучаев сообщил, что упомянутые населенные пункты, по данным разведки, обороняет сводный эсэсовский полк, поддерживаемый двумя артиллерийскими дивизионами и 5 — 6 танками. Николай Гаврилович просил хорошей артиллерийской поддержки.
А.П. Белобородов Всегда в бою.
14 декабря 1941 г. 176-й день войны
Ленинградский фронт. «Вместо того чтобы усилить ударные группы 54-й армии, командующий Ленинградским фронтом 8 декабря создал из правофланговых дивизий армии группу войск для удара на Синявино и тем самым отвлёк силы с главного направления. До 14 декабря ударная группа армии, наступавшая в направлении Киришей, блокировала противника в населённых пунктах Падрила, Воля и Оломна (все пункты южнее Войбокало).»[6]
Западный фронт (Жуков, Георгий Константинович). Лелюшенко, Дмитрий Данилович (30-я армия) : «На рассвете 14 декабря мороз достиг 30°, кругом расстилалась белая пелена, ветви деревьев были покрыты снегом. Сразу же после полуночи 14 декабря наша армия, уплотнив боевые порядки на ударном направлении, всеми силами вновь перешла в наступление. Через 2 часа 1233-й стрелковый полк полковника В. И. Решетова из 371-й стрелковой дивизии, поддержанный 930-м артиллерийским полком майора Б. П. Бесединского, ворвался в Клин с северо-востока. Уже в 22 часа 14 декабря на южную окраину города проникли кавалеристы 24-й кавалерийской дивизии подполковника А. Ф. Чудесова.»[7]
Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «На участке 4-й армии противнику удалось добиться небольших вклинений тактического значения. В целом обстановка на фронте армии опасения не вызывает. У Клина обстановка постепенно стабилизируется. У Калинина ведутся бои с переменным успехом. Пока результаты этих боёв для нас в целом благоприятны… 3-я танковая группа понесла большие потери в материальной части. 4-я армия, отступая, также понесёт большие материальные потери. Таким образом, на новый рубеж мы выходим с ослабленными войсками. Сомнительно, чтобы в случае серьёзного наступления противника нам удалось удержать этот новый рубеж.»[2]
20-я армия (Власов, Андрей Андреевич) 14 декабря группа генерал-майора Ф. Т. Ремизова была передана в состав 20-й армии. Группа Ремизова, сломив сопротивление противника на рубеже реки Истры (12 километров юго-западнее Солнечногорска), обошла Истринское водохранилище с севера.
1-й гвардейский кавалерийский корпус (Белов, Павел Алексеевич) и 10-я армия (Голиков, Филипп Иванович), сломив сопротивление немецких войск на рубеже рек Шать и Дон, 14 декабря вышли на фронт Дедилово — станция Узловая — Богородицк и продолжали развивать успех в западном направлении.
49-я армия (Захаркин, Иван Григорьевич) перешла в контрнаступление и за три дня боёв очистила от врага восточный берег Оки и освободила город Алексин.
50-я армия (Болдин Иван Васильевич) войсками 117-й стрелковой дивизии освободили Ясную Поляну. «Стремясь использовать успех 49-й армии, командование 50-й армии перенесло центр усилий своей армии с южного направления на юго-западное и западное. Этим пыталось воспользоваться немецко-фашистское командование, стремившееся во что бы то ни стало удержать за собой район Щекино и тем самым обеспечить отвод главных сил 2-й танковой армии. Вследствие фронтального наступления наших частей врагу удалось частично осуществить этот замысел. Однако главные силы противника под ударами советских войск вынуждены были поспешно отступить от Тулы в южном и юго-западном направлениях.»[6]
Гальдер Франц (нач. Ген. шт. Сух. войск Германии): «Группа армий „Центр“. Никаких тревожных донесений с южного фланга 2-й армии не поступило. На центральном участке и северном фланге обстановка несколько улучшилась. Гудериан, по-видимому, крепко держит в руках свою 2-ю танковую армию и постепенно отводит её назад. Крайне неприятен разрыв фронта, образовавшийся юго-западнее Тулы. Пока не найдено никаких мер, которые могли бы исправить это положение. …Потери с 22.6 по 10.12. 1941 г… составили 775 078 человек…»[2]
Гудериан Гейнц (2-я танковая армия) : "14 декабря я прибыл в Рославль, где встретился с главнокомандующим сухопутными войсками фельдмаршалом фон Браухичем… В результате совещания в Рославле последовал следующий приказ: «2-я армия переходит в подчинение командующего 2-й танковой армии. Обе армии должны удержать рубеж перед Курском, Орлом, Плавск, Алексин, а в крайнем случае по р. Ока.»
Википедия.

14 декабря я прибыл в Рославль, где встретился с главнокомандующим сухопутными войсками фельдмаршалом фон Браухичем. Фельдмаршал фон Клюге также  присутствовал при этом. Для того, чтобы попасть в Рославль, мне пришлось в течение 22 час ехать на автомашине при снежной вьюге. Я подробно обрисовал главнокомандующему сухопутными войсками положение своих войск и просил его разрешить моей армии отойти на рубеж р. Зуша и Ока, где во время октябрьских боев находилась наша передовая линия, которая вследствие этого была до некоторой степени оборудована. Главнокомандующий дал мне на это свое согласие. Был поднят также вопрос и о том, каким образом можно будет закрыть 40-километровый разрыв, образовавшийся между 24-м танковым и 43-м армейским корпусами. Для этой цели 4-я армия должна была передать в подчинение 2-й танковой армии 137-ю пехотную дивизию. Однако фельдмаршал фон Клюге пока направил только четыре батальона этой дивизии под командованием командира дивизии. Я считал это совершенно недостаточным и просил, чтобы оставшаяся половина дивизии была бы также немедленно направлена в мое распоряжение. Во время боев этой дивизии за устранение разрыва погиб отважный генерал Бергман. Образовавшаяся опасная брешь между корпусами так и не была ликвидирована.
В результате совещания в Рославле последовал следующий приказ: «2-я армия переходит в подчинение командующего 2-й танковой армии. Обе армии должны удержать рубеж перед Курском, Орлом, Плавск, Алексин, а в крайнем случае по р. Ока». Я был убежден, что главнокомандующий доложит Гитлеру об этом своем распоряжении, однако дальнейшие события поколебали эту уверенность.
В этот день глубокий прорыв, предпринятый русскими 13 декабря через Ливны в направлении на Орел, оказал свое действие — была окружена и частично уничтожена 45-я пехотная дивизия. Гололедица затрудняла все виды передвижения. Потери от обморожения были больше, чем от огня противника. Пришлось отвести 47-й танковый корпус, так как его сосед справа —  293-я пехотная дивизия 2-й армий — отступил от Ефремова.
Г.Гудериан Воспоминания солдата.

14/12/41
Утром Штраус доложил, что ситуация на юго-востоке от Калинина заставила его снова «сократить» свой фронт. Так как это представляет непосредственную угрозу Калинину, он попросил разрешение издать приказ об эвакуации Калинина на тот случай, если такая необходимость возникнет. Я согласился.
3-я танковая группа требует немедленного отделения от противника, при этом она докладывает, что это невозможно осуществить, пока не будет обеспечено прикрытие со стороны пехотных частей. 4-я танковая группа, которой не удалось ликвидировать вклинивание противника в секторе VII корпуса, докладывает о том, что непременно должна отойти. Фактически она собирается отходить за Рузу. Изначально запланированные позиции перед Рузой она удержать не в состоянии. Вместе с рапортом Рейнхарда это заявление сигнализирует об опасности потери контакта между внутренними крыльями 4-й и 9-й армий.
Так как Клюге выехал в части и связаться с ним невозможно, я позвонил Гепнеру и сказал ему, что он должен поддерживать контакт с 9-й армией у Нарских болот своим правым крылом, одновременно упираясь в Волжское водохранилище левым. В секторе 2-й танковой армии разрыв линии фронта на западе от Тулы продолжает оставаться источником опасности. Складывается впечатление, что на юге, в зоне ответственности 2-й армии, 134-я дивизия сможет самостоятельно оторваться от противника и присоединиться к своим; сомнительно, однако, чтобы это удалось остаткам разбитой 45-й дивизии. Что касается подкреплений, то до сих пор к Новосилю подтянулось около пяти батальонов.
Ближе к вечеру приехал Браухич. Он уже переговорил с Клюге и Гудерианом и пришел к выводу, что постепенный отвод войск группы армий к заранее очерченным на карте  тыловым позициям неизбежен. Даже центр, то есть главные силы 4-й армии, не сможет удержать свои нынешние позиции, если войска слева и справа от него будут вынуждены пятиться. Шмундт, который также присутствовал на встречах и слушал все эти дискуссии, позвонил Йодлю с тем, чтобы узнать о решении фюрера. Фюрер сообщил, поначалу в вербальной форме, что ничего не имеет против спрямления выступов у Клина и Калинина; он, кроме того, понимает, что отвод армейской группы Гудериана также дело решенное. Однако группа армий должна удерживать прежние позиции, не отдавая врагу ни метра земли, пока не будут закончены самые необходимые приготовления для приема войск на тыловых позициях. Вечером группа армий разослала приказы относительно необходимости координации действий по подготовке тыловых позиций с процессом отвода армий.
В беседе с Браухичем и Шмундтом я высказал мысль, что помимо попыток найти выход из сиюминутных трудностей мы должны со всей серьезностью подойти к проблеме выбора позиций в тылу и задействовать все, что имеется в нашем распоряжении, в том числе инженерные команды, местных жителей, полицейские силы, чтобы подготовить и обустроить указанные позиции для приема войск. Необходимо, кроме того, эти позиции по возможности укрепить, а также расквартировать на них на временной основе тыловые части, чтобы у нас была возможность остановить русских, если они, прорвав фронт группы армий, достигнут этих позиций в своем наступательном порыве.
Ф. фон Бок Я стоял у ворот Москвы.