Изгнанники, изгои, чужаки. Тень Одиссея

Но минет срок, Кондратий хватит,
Посмотрит, кудри в седине,
Решит - теперь жены мне хватит,
Но хватит ли теперь жене?

Ю.Поляков

Заблудился в морях, затерялся в неведомых далях,
И в объятья волшебницы гневной покорно плывет,
Снова спорит с богами, является там, где не ждали,
Ну а что Пенелопа? Во сны она только придет.

И рычит Посейдон, он его разозлил не на шутку,
И рокочут сирены, желая его покорить.
Заблудился в морях и явился во сне на минутку,
Как она, я не знаю, хочу я смеяться  и жить.

Пусть его обнимает в тумане небесном Цирцея,
Пусть усталые чайки за ним в ту безмерность летят,
Мне сгодится Тезей, я его дорогая  Медея,
Пусть ведет Посейдон  Одиссея в ту бездну назад.

Он Атрида гневит, он с богами беспечно играет,
И отброшен от острова, словно песчинка во тьму,
Беспокойный Сизиф из Аида во сне возникает,
Но о чем горит, я не слышу его, не пойму…

Пенелопа рыдает, ковер в пустоте распуская,
И галдят женихи, им бы остров его получить.
На пороге Старик, и никто его тут не узнает,
И никто не захочет обнять, в свою душу впустить.

Ты скитался, как жил, твоя жизнь – это только скитанья,
Только старость сурово тебя возвратила домой,
Посиди на пороге, вина ты испей на прощанье,
И к Цирцее ступай, ты не муж, ты чужой, ты  не мой…