Больше, увы, не моя столица

Город, где я так любил веселиться,
Где белые ночи в цветные сны,
Больше, увы, не моя столица,
А горожане его мне тошны.

Город свободы и революций,
Сдался на милость своих врагов,
Встав на поребрики, петербуржцы,
Молча жевали родную кровь.

Тихим укором смотрел Исаакий,
Больше чернела вода в Неве,
Щурил "Аврора" жерла на баке,
Помня ещё про двадцатый век.

Вертятся души в своих могилах,
Головы сложенные в погост,
Как душегуба в своих перилах,
Увековечил кадыров-мост.

Кто же посмел оскорбить походя,
Город и вечных его горожан,
Тех, кто блокаду ещё сам помнит,
Хлеба по сто двадцать пять грамм.

Кто плюнул в душу всем этим людям,
В сиюминутной выгоде вшив
Доску врага маннергейма учудив,
Уши от гласа людского закрыв.

Что же за власть по стране расползлася,
Всей вертикалью людей предавая,
И ведь потом, на столбах развисяся,
Всё удивляться ведь будут, стеная.