Настоящий человеколюбец

Себя я, помню, к мизантропам относил всегда,
Любить людей всегда считал излишним.
Уверен был я, что от них ждать можно лишь вреда,
Что первый враг мой - это мой же ближний.
Я людям демонстрировал свой нелюдимый нрав,
Упорно уклоняясь от общенья,
Но вот однажды понял, что решительно не прав
В вопросе этом сложном вообще я!

Свои я взгляды на проблему в корне поменял
И на людей теперь смотрю иначе.
Отныне не могу без них я протянуть и дня,
Ведь для меня они так много значат!
День ото дня растёт и умножается мой пыл:
Любить людей завещано Христом ведь.
А почему людей я так внезапно полюбил?
Да просто научился их готовить!

Раскаялся в своих я прежних взглядах глубоко,
Люблю до обожания людей я.
Пельмешки с человечинкой, да с перчиком, с лучком,
Под рюмочку - ведь это ж объеденье!
Я бывших всех врагов своих простил от всей души,
Легко и моментально, как отрезал:
Враги ведь, если разобраться, тоже хороши,
Особенно под слоем майонеза!

Другие убеждения отныне у меня,
Критерии оценок, взгляды, мысли.
К примеру, чёрствость в человеке понимаю я
Уже отнюдь не в переносном смысле.
А вот людей помягче я особенно ценю
И сладких женщин тоже уважаю:
Я их к себе на ужин - правда, в качестве меню -
Теперь довольно часто приглашаю.

Я вовсе не обжора, между прочим! Я - гурман,
Мне люди - не еда, но увлеченье.
Так, например, в курильщиках мне нравятся весьма
Их лёгкие горячего копченья.
Тех не люблю, кто колет вены и вдыхает клей:
Там поживиться совершенно нечем;
Зато у алкоголиков есть пища королей -
Насквозь промаринованная печень.

Переменилась к лучшему с любовью жизнь моя
И стала просто несказанным раем.
Теперь великолепно в людях разбираюсь я
И их великолепно разбираю.
Всё больше к ближнему любви отныне, что ни день;
И с совестью могу сказать я чистой:
Не говори напрасно, что не любишь ты людей -
Сначала их готовить научись ты!