Без нимф не может жить сатир! Онегин

      (Из ранней лирики. Фрагмент романа "Евгений и другие".
        Предыдущий фрагмент "Татьяна Ларина в соблазнах"
          "http://www.stihi.ru/2016/07/01/7468)

...Дед, совратитель во плоти,
Анализировал в пути
Своё амурное проворство.
В него, напыжившись в груди,
Вселился бес самодовольства.
От смеха – ходуном бока –
Так     распирало      старика.

Но бесу мало лишь вселиться…
Чтоб в собственных глазах расти,
Удачей нужно похвалиться.
Ничтожно мало дед в пути –
И вновь знакомые всё лица!
Дом Лариных (с ума сойти!)
Сегодня, что твоя столица!
Вновь гость – успел уж пропылиться.
Савелич, пристальней гляди!
Столица нимф уж позади,
А провокатор всех задир –
Навстречу – с мыслями шальными!
Без нимф не     может     жить сатир!
Онегин!     Вот      он – чрез пустырь
Вскачь рысаками выездными
Сминает заросли полыни…
Он – баловень иль поводырь
Слепой фортуны? Он – кумир
Всех нимф. Любимец он поныне
Блудниц, ушедших в монастырь.
Сей гость, как оползень в долине,
Не столь уж лёгок на помине.

«Не стоит избегать с ним встреч, –
Подумал дед. – Но уберечь
Друзей от поединка  стоит.
Недоразуменье, спор, дуэль
Предотвращу, будь даже      сто     их»!
Куда как     благородна     цель!
Савелич, путь закрыв соседу,
Повёл с ним длинную беседу.
Он начал как бы ни о чём,
Досаду      вызвав моментально,
Но любопытство, как ключом,
Открыл манящей Женьку  тайной.
Дед только что простился с Таней,
А Женька? – ехал  в     гости      он.

(Порою даже Купидон
Зависим от чужих капризов!)
Заинтригован и смущён,
О вызове оповещён,
Как о попытке сделать вызов,
Гость жаждет, выслушав весь вздор,
Взглянуть на истину в упор,
Подробности      из деда выжав.
Онегин, развернув коней,
Втянул гонца к себе в коляску,
Чтоб отвезти уже на ней
На свой обед – послушать сказку
Про дедов нынешний успех
На почве половых утех…
                .         .         .
Лишь стоит выпить больше всех
Наливки на пустой желудок,
Как бес тщеславия – ублюдок –
Язык развяжет без помех.

Давая образ без накруток,
Замечу: вид у деда – смех.
Глаза навыкате, в разбег 
(подобием девичьих грудок) –
Таков был      спьяну      человек.
О грудках, плечиках и шее
Достигших зрелости особ
Савелич говорил взахлёб.

Ловящий взором, как мишени,
«Холмы» сжимавшие «ущелья»,
Герой, в любви не губошлёп,
Всегда пускавший плоть в галоп,
Их тискал пыльче, чем в пещере
Овец своих слепой циклоп
В век Одиссеев-Пенелоп.

Про эти женские красоты
Онегин слушал из расчёта,
Что гость, открыв хвастливый рот,
Расскажет  больше,  чем наврёт.

Дед      молвил,     тая от почёта:
– При том, что я и не урод,
  Во мне есть      этакое      что-то,
  Что подкупает женский род.
  Про баб я знаю наперёд:
  Они хотят меня бесовски!
  Но, коль размыслить философски,
  Необходим мне часто грех
  Как путь к общенью без помех.
  Устав от общества чертовски
  И променяв баб на берёзки,
    Не      замыкаюсь      ото всех…
                *       *       *
Лес рубят – в щепках дровосек.
Лесть      любят – в слепках  лести  секс.
А с холостяцкой коль постелью
Влезть меж любовью и дуэлью –
Иль смерти не      познать      рефлекс,
Иль сразу в      щепки      жизнь и секс!

Коктейль из жизни мирной штатской
С      мечтательностью      холостяцкой
Судьбой дан Вове. Парню льстит
И то, что Купидон по-братски
Любовь      взаимностью      сластит.
               .         .         .
Преодолев гусарский стыд,
Поэт расстался с риском смерти
В пылу любовной круговерти.
Пусть есть дворянский      кодекс,     но
Впадать в амбиции грешно.
И кто внушил, что всесторонне
В их чувства вторгся посторонний?!
Теперь и      вспомнить-то     смешно
Про ревность к собственной персоне,
Про куклу в Олиной ладони…

Не выносил никто вердикт,
Но подозрительно смердит
Во всём здесь Женькино участье,
Чуть не принесшее несчастье.
Ужель развил Онегин прыть,
Чтоб чувства      друга      оскорбить?
Неразбериха миновала,
Но Вову так и подмывало
Прощупать Ольгу на предмет
Загадочного тет-а-тет
И роли Женьки-театрала,
Раздоры внесшей в их квартет.

Но Ольга выглядит устало.
В глазах любимой не пристало
Свой подрывать авторитет,
Вновь ревность вынося на свет.

Вот потому в одно мгновенье,
Душевным мучим раздвоеньем,
Третейским для себя судьёй
Он выбрал ту, кто вне сомненья,
Считалась      честною      вдовой...
                *        *       *
...Старик поддался опьяненью.
Бес вёл его к перерожденью:
Бахвал резвился в гордеце.
В душе нет места снисхожденью
Ни к истине, ни к порожденью
Отваги жизненной в лице
Болеющей за Вову Ольги.

Дед выставлял предметом оргий
Двойной пикантный прогуляж.
От самого себя в восторге,
Вошёл хвастун рассказчик в раж,
Насочиняв  таких  деталей,
Что в нём зажил как персонаж
Погонщик женских гениталий.

Внимать  всему,  что плёл бес старый,
Никак не  мог  Евгений наш,
Как не сподобится аграрий
Принять солому за сенаж,
Или крыжовник за оливки…

Гость  исчерпал  себя. До  дна ж
Он выпил и графин наливки.
Так кот, набросившись на сливки,
Мурлычет сыто, что за март
Его любовный счёт в ажуре.

Онегин хмыкнул, глаз прищурив:
«Ну, дед! Герой кавалергард»!
По своему раскладу карт,
Как не крути, Савелич – шулер:
Что      жизнь,      что карточный      салон –
В утаиванье дед силён.
И как, пусть образно, не биться
(Как пред картёжником), челом
Об стол двум дамам, двум сестрицам
(Хвастун      безжалостен      к их лицам),
Но третья карта, с королём
(Король – Онегин) – под столом.
                .         .         .
Упоминая вновь да снова
«Доступность ветреных» сестёр,
Дед о Евгении ни слова
Как о причине. Пьяный вздор
О том лишь, кто тут Казанова –
Вот      диалога      их основа.
Но пьян иль нет, старик хитёр…

Ни выпивший      кобель      до срока,
Ни пресловутая сорока,
С домов таскающая сор,
Не дали Женечке намёка,
Что Таня, близостью к послу
Друзей      спасавшая, упрёка
Не     заслужила,      в честь услуг.
Жаль, возложила тень порока
На      репутацию      свою:
Герой воспринял однобоко
Вход франта к Лариным в семью...

           (продолжение в http://www.stihi.ru/2016/07/02/6101)