рубеж

- Переживаю катарсис. Сил моих на него не хватает. И хавает солнце большой желтоглазый дракон. На краешке мира, и даже чуть-чуть за краем, находится мой галактический дом.

Она говорит, и стучит по краю, краешку стола. Она, наверное, не всегда такая. Истерит, но в чём-то, конечно, права. Она говорит, и дрожит голос, и слёзы катятся по щекам. Она говорит за седой волос, и приходящее по ночам.

- Возникнет занавес. А потом, он, как водится, упадёт. Ты помнишь? Там был осёл и слон, и, кажется, даже кот. И рыжая и смешная пачкала красками рукава. Он пришёл и ушёл, а знаешь, ты наверное тоже права.

Ты права, в том, что не задаром, и права, что не навсегда. Ты права, что людей не жалко, и любой океан — вода. Ты права, что и напоследок можно очень не слабо бить. Ты права, что здесь нехер делать, нужно просто по полной жить.

И солнце начинает уже просовывать первые свои робкие лучики за занавески. Просто очень скучно уже ему стало без нас.

- И спасёт всех нас тот же самый ебучий случай. И проверим мы это прямо сейчас.

Пепел падает вниз, дома слишком комфортно. Выйти бы на улицу, большими глотками выпить рассвет и в траве уснуть. Но там, за шторами, слишком яркое солнце. И, кажется, сейчас отовсюду польётся ртуть.

- Твои города растерялись. Один за другим, по строчке, записано всё, сдались за одни сухари. И каждую ночь теперь, каждую ночь. Все жители в них умирают от любви. И колокольчик над дверью звонит каждые полчаса. Нет, я, конечно, как прежде, не верю. Но кто-то же должен им всем сказать.

Ты бредишь, не я. За твои закоулки, перекрёстки твоих городов, сердце бьётся сравнительно гулко. Это тоже ещё вопрос.

Небо падает прямо на город. Допиваем последний спирт.
Бегемот говорит — до скорого. А она говорит — ты псих.

Серым вечером будет снова стен смеющееся кольцо.
А он говорит — до скорого. И всё. Спокойных снов.

Фото - Арина Жукова