Месть и смерть

                I

Опять я забрал жизнь - валяется в колодце,
Снова в сотый раз нарушил свой запрет,
Вновь болит спина и тяжело на сердце,
Но выхода не видел - простить урода - нет !

Когда-то долго, больно, меня цепями били,
И не за дело, так забрать мой кошелёк,
Год лежал в больнице, спину повредили,
Лицо мне изуродовали вдоль и поперёк.

Врачи и не надеялись - органы разбиты,
И относились будто - труп ещё живой,
Раздроблены конечности, почки все отбиты,
Двигался по стеночке, полностью кривой.


                I l               

Прошло пять лет - я всё же возвратился,
Худобу убрала - диета и спортзал,
И правдами неправдами, я стрелять учился,
Работал с палками, ножами - боль позвоночник вызывал.

Я ездил в города, где новые системы,
И выходил один - с ножами против двух,
Ломал их очень жестко, возникли и проблемы,
Сломал партнёру руку, но оставался глух.

Прошло ещё пять лет - всему я научился,
Кроме рукопашки - спина давала знать,
Злобу кипятил - ни капли не смягчился,
Купил два пистолета, руку набивать.

                I l l

Прикупил и паспорт, коль форс-мажор наступит,
Серьёзно подготовился уродов пострелять,
Гулял обычно ночью, кто спит, а кто и душит,
Два наркомана с клуба - пришлось их расстрелять.

Затем и двух угонщиков отправил на тот свет,
За ними сутенёра - вёз девок малолеток - я выписал билет,
Ментов, что выбивали деньги - один держал стилет,
Троечка быков достали свои быты, я вынул пистолет.

По городу слушок - играет по подъездам -
Кто-то без разбора рвёт крутых в куски,
Ресторан пустой подсел за столик к дамам,
Охранник  объявляет, ресторан закрыт - ищите пирожки.

Сейчас банкир подъедет с девками гулять,
И с ними мер подтянется - дела пообсуждать,
Освобождайте столик, вам пять минут слинять,
Да, хамство наказуемо, придётся пострелять,
С улыбкой расплатился, обслугу надо уважать,
Заходят два охранника - зал стали проверять.

Сказал, я в туалет, от рыбы помыть руки,
Там прбыл минут десять, заходит вся толпа,
Охранник без разбора, дал пендель мне от скуки,
Я вывернулся резво и началась стрельба,
Гульба так и закончилась, от мера только просьба,
Но мера не спасли ни слезы, ни мольба - сказал ему Судьба.

По городу облавы - семь трупов, два конкретных,
Кого найти то смогут, нервных и заметных,
Официант от страха портрет мой не помнил,
Но на него давили - фейс дам насочинил.

                IV

Однажды было чудо, в темном переулке,
Подвалили трое с цепями - их узнал -
Ну что чувак, вдыхаешь воздух на прогулке,
А нам деньжат подкинуть - вижу осознал.

Как всегда под кайфом, но постарели очень,
Жестокости в глазах прибавилось в разы,
Наш ритуал такой - цепями выбьем печень,
А после на могилу, тебе приносят розы,
Ты нам ненавистен - мы секта сатаны,
Пропитаны ненавистью - что людьми званы.

Не вспомнили меня - их стрелять не буду,
Ножом, только ножом - кишки им выпускать,
Убью и жизнь наладится, сразу всё забуду,
Ада десять лет - в память перестану запускать.

Стали полукругом манёвр, впрочем обычный,
Раскручивал цепь главный - сперва лишь на показ,
Первый удар резкий, но для меня привычный,
Я не напрягаясь, увернулся враз.

Ножи всегда за поясом, пора их доставать,
Начнут втроём работать - на кладбище лежать,
Тут двое те включились - цепь сматывать с локтя,
А первый бил наотмашь, цепь летит свистя,

Пока замах он делал - приблизились те двое,
Одному из них нож вонзил в кишки,
Тому что агрессивный - поворот ножа - выпускал кишки,
Последнему бежать бы - наркотики в мозгах,
Остолбенел как статуя, с кишками на ногах,

Первый умер сразу, видать шок болевой,
Второй мычал и мучался последнею главой,
А третий был покрепче - стал цепью поучать,
В аду они теперь, легко мне ... наплевать.


                V

За столько лет впервые, поднялось настроение,
Наслаждался небом, собирал цветы,
Пришло в душе спонтанно простое умиление,
И никакой ни внутренней, ни внешней суеты.

Решил грехи молить - в монахи подаваться,
Сначала же конечно, в послушники идти,
Поехал на машине, есть монастырь по-дальше,
Но что-то беспокоило - сыграла интуиция про тачку впереди,

Приблизился немного - в багажник кто-то бьётся,
Поотстал прилично, но номера засёк,
Проехал где-то час, ей некуда деваться,
А трасса то одна ,я трассу пересёк.



И подсознанье знало, снова в блуд ввязался - очередной дружок,
Ехавши просматривал лесные повороты,
И на одном из них, в лес шины - след глубок,
Я тоже повернул - темень наступала,
Проехав колеями, в глухие завороты,
На фоне лучей звёзд - машина вся светилась,
Пешком надо идти, а мысли с кровью бились.


                V I

Нож всегда с собой, в багажника взял биту,
А метров через триста - увидел сущий ад,
Женщина гвоздями - к дереву прибита,
Гвозди ей вбивал и материл всех баб.

Она была мертва, а он садиста веселей
Я чувствую во мне, совсем упала планка,
Ведь вколотил в неё - пол ящика гвоздей,
План действий пришёл быстро - мучительно убей.

Он занят был собой, в экстазе стал героем,
Тихо подобравшись я жилы с ног убрал,
Не ожидав такого и став ему конвоем,
Орал что баб гвоздями - деревьям убивал.

Он двигаться не мог - разбежались жилы,
Что б было всё доходчиво, ключицы поломал,
Маньяков за работой встречаешь крайне редко -
Решил пора беседовать - страху я нагнал.



                V l l

Чего больше боишься - огня, ножа, удушья ?
Сначала промолчал, потом решил купить -
И сколько за такое, ты можешь заплатить ?
Дети жертв скорее, достанут себе ружья -
А мертвецы известно, червей любят кормить.


Я повторил вопрос - чего боишься больше -
Отвел но с испугом- только не вода !
В ней тонешь, мысли лезут, знаешь навсегда,
Плавать не умею - только не вода !
Родственников также - сгубила лишь вода.

Я знал эти места, как свои пять пальцев,
Ведал про колодец, заброшенный давно,
Путь туда не близкий, но это того стоит,
Придётся прокатиться и утопить гавно.

Я с женщины снял гвозди, вырыл ей могилу,
Свои стёр отпечатки, координаты снял,
Оставил покаяния - предсмертную записку -
Где трупы остатлял,
Мне нужен его номер, трубу у него взял,
Непривычно как-то позвонить в ментовку,
Машина, права, труп - улики, много толку,
Здесь непоняток нет - точно не глухарь.

                V l l l

Что мужик поехали, поехали кататься,
В багажнике поедешь, в багажнике комфорт,
Кстати ты молчи, не стоит волноваться,
Чтобы не кричал - заклею тебе рот.

Куда меня везёшь- слегка ударил битой,
Ещё один вопрос - вобью я гвоздь в твой лоб,
К машине его нёс - хлам жизнью не добитой,
Передвигался он, естественно как гроб.

Вот мы приехали - заброшенный колодец,
Лягушки и пиявки, и змеи по бокам,
Я паспорт посмотрел - у женщины ребёнок
Придётся ему мстить за двоих .. а там,

Зависит от меня, сколь будет сильно клинить,
Багажник я открыл и вытащил его,
Увидевши колодец - глаза вдруг округлились,
Мычал он сквозь повязку, но это ничего.

Ты любишь быть садистом, тебе и гвозди в тело,
Хотя ты и без них, жилец на шесть секунд,
Почувствовать боль жертвы, в конце - вот зато дело,
Пол ящика не будет, всего то пять минут.

Он ползал, если б смог, предавался гневу,
Его я положил спиною на траву,
Последний раз ты в жизни, глядишь на яркую Луну,
Твой век уже отжит, востребуют в аду.

Молотком прибил, гвоздями руки к рёбрам, 
Ну что, прощай животное, там встретят не зевай,
Тех женщин что убил, земля отдала горам,
Покаран по-садистки - ночь - Фемиде рай.

Он все ещё мычал, никак не мог смириться,
Вода его накрыла, почти без пузырьков,
Вдруг заломило спину и заболело сердце,
Пройти должно бы скоро - совсем без косяков.

                I X

А в монастырь, конечно заказана дорога,
Судьбу ты не обманешь, и изменить нельзя,
Не будет ни жены, ни своего порога,
Остаётся верить - просто предназначен - жить скользя.