400 - летию императорского дома романовых

Святые
царственные мученики, молите Бога о нас!



Травянистым мёдом солнце уплывает вдаль.

День июльский догорает,

и никто ещё не знает:

завтра ждёт какая нас печаль.



«За тяжёлой дверью, слышишь? ходит часовой.

Душно. Ники, почитай мне.

Я тебе раскрою тайну:

этот месяц – самый грозовой». –

«Полно, Аликс, не печалься, за окошком тишь.

Мы с тобою не на троне.

«Троеручнице» иконе,

помолись: “Всеблагая! Услышь…”». –

«Думы все мои о детях. Ладно б только мы…

Я всегда была ведь смелой». –

«Помнишь, день «ромашки белой»?

Алексей, великие княжны

символ дня в руках держали – белые цветы». –

«А в дворцовом лазарете

Сёстры, сами ещё дети,

а кругом – кровавые бинты.

Пахнет гарью?» – «Это сено. На дворе июль.

Благовонье трав душистых.

Звёзды». – «Но они ершисты,

как осколки, как следы от пуль.

Нас убьют?» – «Ну, что ты, Аликс? Кто же нас убьёт?» –

«Поварёнка отослали… Стены скверно исписали…» –

«Что поделать? Это – наш народ».



Вечер в призрачном сияньи. Звуки «Аллилуйй».

Сад – дворцовое убранство.

Коронованным на царство –

луч – прощальный божий поцелуй.



Стук. Лейб-медик. Полвторого. Спуск в подвал. Стена.

Стоны. Пули рикошетом…

Боже, кто виновен в этом?

Этой ночью правит сатана.



Нет веселой переклички птиц. Ворон галдёж.

Не стереть под корень шрамов.

И кресты упали с храмов.

У дверей ты, Джой, напрасно ждёшь…


* Спаниель Джой, любимец цесаревича Алексея, по счастливой случайности избежал расстрела.