Куликовская битва

Часть первая.

«Доколе проклятым  монголам Русскую землю топтать,
Пора бы на поле широком нам битву с врагом начинать.

Им Кузькину мать мы покажем, нам есть чем врага напугать,
Увидев ее им беднягам останется только бежать

А если она не поможет и враг переборет свой страх
На поле дружинники выйдут в годами не мытых портках

Их вид после праздника страшен, а если им снять сапоги  -
Бегите несчастные ханы, спасайтесь другие враги.

В засаде на всякий пожарный поставим Засадный свой полк
Конечно, наверно не нужно: какой в этой битве с них толк?

Но ратной наукой положен какой-никакой все же план
Пусть даже в нем все недочеты и сам он – огромный изъян.

Готовьтесь князья и бояре – в поход мы идем в сентябре
Не бойтесь, там будет прикольно, побьем их и будем в горе».

Так Дмитрий Донской доложился, собранье в Кремле проводя
Закончил и всем поклонился, с трибуны устало сходя.

Тут встал седовласый боярин и молвил такую он речь:
«Хочу, мол,  вас верныя други,  немного, но поо-стеречь.

Орда ведь недаром глумиться – в ней сила, огромная рать…»
Но криками сразу был встречен , нам дескать на это … плевать.

Конечно, там сила большая, вовек нам их не прокормить
Поэтому хватит тут думать, пора их в сортире мочить.

Не сдался на это боярин, он дальше тут слово держал
И логику в пламенной речи впервые в Кремле применял.

Что денег на битву в бюджете на эти года просто нет
Что жили мы с этим вот игом и дальше протянем сто лет,

А наши потом дипломаты решат полюбовным путем
Когда  в голубое далеко свободными мы прибредем.

Был жестко боярин отруган, и послан в далекую даль,
Хоть в чем то татары сгодились – от слов отлетала эмаль,

Деревья к земле низко гнулись, и спрятались рыбы в пруду
И падали замертво птицы  услышав тот мат на беду.

И понял боярин тут сразу, что был он конкретно не прав,
Он с горя пошел и напился честь Родины не замарав.

И в пьяном угаре поклялся с Ордою покончить навек.
Что делает с русским спиртное, напился и стал человек!

И стал патриотом России, а был … да не важно кем был.
Что было, то было, забыто. И он от души  позабыл.