2. Новое понимание бытия и человека

Парадигма – это всегда больше, чем просто полезная теоретическая модель в науке. Косвенным влиянием её философии на личность и общество в действительности очерчивается мир. И приходится сожалеть, что ньютоно-картезианская наука создала весьма отрицательный образ человека – какой-то биологической машины, приводимой в действие инстинктивными импульсами звериной природы. В этом образе нет подлинного признания высших ценностей, таких как духовная пробужденность, чувство любви, эстетические потребности или стремление к справедливости. Все они рассматриваются как производные основных инстинктов или как компромиссы, по сути чуждые человеческой природе. Взамен им подчёркиваются индивидуализм, эгоистичность, конкурентность и «принцип выживания наиболее приспособленных» - и всё это признаётся естественными и по существу здоровыми тенденциями.

Материалистическая наука, ослеплённая своей моделью мира как конгломерата механически взаимодействующих отдельных единиц, не в состоянии признать ценность, жизненную важность кооперации, взаимоподдержки и экологической зависимости. В результате перед нами мир, разодранный на части политикой и идеологией, живущий под угрозой экологических кризисов, промышленного загрязнения, ядерной, биологической и химической войны.

По мере ухудшения социополитической, экологической и экономической ситуации, многим становится ясно, что пора оставить стратегию односторонней манипуляции и контроля над материальным миром, обратиться за ответами к самим себе. Растёт интерес к развитию сознания как к возможности избежать глобального краха. Это проявляется во всё большей популярности древних и восточных духовных практик, эмпирической психотерапии, а также клинических и лабораторных исследований сознания.

В этих занятиях по-новому освещается тот факт, что традиционные парадигмы не в состоянии учесть и воспринять огромное число серьёзных наблюдений из различных областей и источников, которые ставят под сомнение старые взгляды. В совокупности эти данные очень важны, они указывают на настоятельную необходимость пересмотреть наши взгляды и фундаментальные понятия о природе человека и природе реальности. Очень многие учёные и специалисты-практики по психическому здоровью осознали глубокую пропасть, отделяющую современную медицину и психологию от великих древних и восточных духовных традиций – таких, как различные формы йоги, дзен-буддизм, даосизм, суфизм, каббала и др. Накопленное в этих системах за века и даже тысячелетия богатство глубинного знания о человеческой душе и сознании не получило адекватного признания в современной науке, не воспринималось ею и не изучалось.

Примеры концептуальной неадекватности старой парадигмы не ограничиваются данными из экзотерических культур – такими, как шаманская практика, состояние транса, огнехождение, духовные практики целительства или развитие различных паранормальных способностей у индивидов и целых социальных групп. Столь же серьёзные нарекания она вызывает со стороны западных клинических и лабораторных исследований.

Эксперименты с гипнозом, сенсорной изоляцией и перегрузкой, сознательный контроль внутренних состояний, биообратная связь и акупунктура высветили многое в древних и восточных практиках и вместе с тем обнаружили больше концептуальных проблем, чем удовлетворительных решений.

Научное мышление в современной медицине, психологии и антропологии представляет собой прямое продолжение ньютоно-картезианской модели Вселенной, созданной в XVII столетии. Поскольку в физике ХХ века превзойдены все основные допущения этого воззрения на реальность, вполне естественно рано или поздно ожидать глубоких изменений во всех дисциплинах, являющихся её непосредственными производными.

Очевидно, что многие наблюдения и исследования, загадочные и необъяснимые с точки зрения механистической науки, предстают совершенно иными, если подходить к ним в духе квантово-релятивистской физики, теории систем и информации, кибернетики или последних открытий в нейропсихологии и биологии.

Современные исследования сознания поставляют многочисленные свидетельства, поддерживающие мировоззрение великих мистических традиций. Интересно, что многие великие учёные – Эйнштейн, Бор, Шредингер, Гейзенберг, Оппенгеймер и Бом – находили своё научное мышление вполне совместимым с духовностью, с мистическим мировоззрением. Всё большее сближение науки и мистицизма в последние годы обсуждается во многих книгах и статьях.

Следует подчеркнуть, что ньютоно-картезианская модель была адекватной и весьма успешной до тех пор, пока физики исследовали явления в мире повседневного опыта, или в «зоне средних измерений». Как только они вышли за пределы обычного восприятия в микромир субатомных процессов и в макромир астрофизики, эта модель стала непригодной. Аналогично этому, глубокие концептуальные, философские и метафизические изменения происходят с теми, кто занимается йогой, медитацией и с другими исследователями внутренних пространств, как только они эмпирически достигают трансперсональных областей.

Закат ньютоновской физики начался с открытием понятия силового поля, заменившего прежнее понятие силы, которое можно было исследовать вне его связи с материальными телами. Далее было открыто, что свет – это быстроизменяющееся электромагнитное поле, волнообразно распространяющееся в пространстве. В дальнейшем общая теория электромагнитных колебаний позволила свести различие между радиоволнами, видимым светом, рентгеновским излучением и космическим к разнице в частоте.

Следующим прорывом стало создание теории относительности Эйнштейном и – как её следствие – новая точка зрения на природу света, в дальнейшем «породившая» квантовую теорию атомных процессов. Теория относительности и квантовая теория опровергали все базовые концепции ньютоновской физики – абсолютность времени и пространства, незыблемость материальной природы пространства, абсолютный детерминизм.

Согласно новой концепции, пространство оказалось не трёхмерным, время – не линейным, и ни то, ни другое не является отдельной сущностью, а тесно связанной и изменяющейся реальностью, образующей четырёхмерный пространственно-временной континуум. Поток времени не однороден и не равномерен, а зависит от позиции наблюдателя и его скорости относительно наблюдаемого события.

Более того, присутствие массивных материальных объектов влияет на пространство-время; вариации гравитационного поля оказывают искривляющее действие, что заставляет время течь в различном темпе и даже  в обратном направлении. Концепция квантовой теории и её философское обоснование воспринимались непросто, несмотря на то, что её математический аппарат адекватно отражал рассматриваемые процессы. «Планетарная» модель рассматривала атом как «пустое пространство» с мельчайшими частицами материи, а квантовая физика утверждает, что даже эти частицы не вещественны в прежнем понимании, настолько их характеристики оказались абстрактны и парадоксальны.

Тот факт, что нечто может проявлять себя и как частица, и как волна, нарушает аристотелевскую логику. Частица подразумевает материю, облечённую в форму, в то время как волна не имеет фиксированной формы и распространяется в пространстве, причём  в «пустом». Принцип дополнительности, введённый Бором, не разрушает парадокс, а только вводит его в некую систему. Согласно Бору, это противоречие является результатом неконтролируемого взаимодействия между наблюдаемым феноменом и наблюдательными средствами.

В области квантовых взаимодействий не может быть речи о причинности и полной объективности в обычном их понимании. Волновую картину света или субатомных частиц не следует понимать буквально. Под волнами подразумеваются не трёхмерные конфигурации, а математические конфигурации или «волны вероятности», отражающие вероятность обнаружения частицы в данное время и в данном месте. Поэтому волны вероятности представляют в конечном счёте не вероятности конкретных вещей, а вероятности взаимосвязей.

В ходе экспериментов стало ясно, что завершённая теория субатомных явлений должна включать не только квантовую физику, но и теорию относительности, так как скорость частиц близка к скорости света. Согласно Эйнштейну, масса никак не связана с веществом, а является формой энергии; их соотношение выражено в его знаменитом уравнении. Потрясающим следствием теории относительности явилось экспериментальное подтверждение того, что материальные частицы могут создаваться из чистой энергии и опять превращаться в чистую энергию при обратном процессе. Взаимное притяжение и отталкивание частиц при релятивистском описании рассматривается как обмен другими частицами.

Следовательно, истоком силы и материи теперь считаются динамические паттерны, называемые частицами. Согласно теории гравитации Эйнштейна и теории квантовых полей, частицы неотделимы от пространства, которое их окружает. Они представляют собой не что иное, как сгущение непрерывного поля, присутствующего во всём пространстве.

Теория поля предполагает, что частицы могут спонтанно возникать из пустоты и снова исчезать в ней. Открытие динамического качества «физического вакуума» является одним из самых важных в современной физике. Вакуум находится в состоянии пустоты, ничтожности, и тем не менее потенциально он содержит все формы мира частиц. Одной из самых радикальных школ мышления в современной физике является так называемая «шнуровочная философия» Джеффри Чу, которая своими следствиями представляет всестороннее философское понимание природы.

Согласно «шнуровочному» подходу, природу нельзя редуцировать к каким-либо фундаментальным сущностям вроде элементарных частиц или полей; она должна пониматься целиком в своей самодостаточности. В итоге, вселенная – это бесконечная сеть взаимосвязанных событий. Ни одно из свойств этой сети не является элементарным или ундаментальным; все они отражают свойства других её частей.

«Шнуровочная» философия природы не только отрицает существование базисных составляющих материи - она вообще не принимает никаких фундаментальных законов природы или обязательных принципов. Все теории естественных явлений, включая законы природы, считаются созданиями человеческого разума.

Они являются концептуальными схемами, представляющими собой более или менее адекватные приближения, и их не следует смешивать с точными описаниями реальности или с самой реальностью (иными словами, не принимать «карту территории» за реальную территорию). Все теории естественных явлений действуют не в физической, а в «ментальной» вселенной, т.е. в виртуальной «ментальной реальности».

Новая физика повлекла за собой не только смену понятий материи, пространства, времени и линейной причинности, но и признание того, что парадоксы представляют собой существенный аспект новой модели Вселенной. Физики по-прежнему далеки от единодушия в вопросах философской интерпретации и метафизических приложений этой системы мышления. Даже весьма образованные и передовые физики-теоретики в силу своего воспитания наделяют реальность теми свойствами, какие ей предписаны в классической физике.

Многие из них отказываются иметь дело с неразрешёнными философскими вопросами квантовой теории и склоняются к строго прагматическому подходу. Они довольствуются тем, что математический аппарат квантовой теории точно предсказывает результаты экспериментов, и настаивают на том, что именно это и только это имеет значение.

Стохастическая интерпретация проблем квантовой теории применяет в отношении событий феноменального мира статистический подход, если не известны все механические детали изучаемой системы; неизвестные факторы обозначены здесь как «скрытые переменные».

Многие вслед за Эйнштейном верят, что квантовая теория – это особый род статистической механики, дающий только средние значения измеряемых величин. На более глубоком уровне каждая отдельная система управляется детерминистскими законами, которые предстоит открыть в будущем при помощи более точных исследований. В классической физике скрытые переменные – это локальные механизмы.

Джон Белл доказал, что в квантовой физике такие скрытые переменные (если они существуют) должны быть нелокальными связями с общим пространством, действующими мгновенно. Копенгагенская интерпретация, связанная с именами Н. Бора и В. Гейзенберга, выделяет принцип локальной причинности и подвергает сомнению объективность существования микромира.

В соответствии с этой точкой зрения, не существует реальности, пока нет восприятия этой реальности. Именно факт наблюдения нарушает неразрывную целостность мироздания и рождает парадоксы, возникающие тогда, когда наблюдатель пытается построить историю своего восприятия. И происходит это потому, что нет чёткой разделительной линии между нами и реальностью, которая существовала бы вне нас. Реальность конструируется ментальными актами и зависит от того, что и как мы выбираем для наблюдения.

Самой фантастической интерпретацией квантовой теории стала гипотеза множественности
 миров, связанная с именами Хью Эверета III, Джона А. Уилера и Нила Грэхема. Гипотеза постулирует, что Вселенная ежемгновенно расщепляется на бесконечное число вселенных. Благодаря этому множественному ветвлению актуально реализуются, хотя и в разных вселенных, все возможности, предусмотренные математическим аппаратом квантовой теории. Реальность тогда есть бесконечность этих вселенных, существующих во всеобъемлющем суперпространстве. Поскольку отдельные вселенные не сообщаются между собой, не может быть никаких противоречий.

Наиболее радикальными являются интерпретации, предполагающие ключевую роль психики в квантовой реальности. Авторы, мыслящие в этом направлении, предполагают, что ум или сознание реально влияют или даже создают материю. Здесь должны быть упомянуты работы Юджина Уигнера, Эдварда Уокера, Джека Сарфатти и Чарлза Мьюзеса.

Нельзя не упомянуть еще об одном существенном пункте. Эйнштейн, чьи работы положили начало развитию квантовой физики, до конца своей жизни упорно отказывался признать фундаментальную роль вероятности в природе. Он выразил свою позицию в знаменитом высказывании «Бог не играет в кости», сохраняя убеждение в том, что в будущем будет найдена детерминистская интерпретация в терминах «скрытых локальных переменных».

В 1982 г. Джон Белл обосновал свою знаменитую теорему, поставившую физиков перед неприятной дилеммой: либо мир не является объективно реальным, либо в нём действуют сверхсветовые связи (что невозможно согласно теории относительности).

По утверждению Генри Стаппа, теорема Белла показала «глубокую истину, что Вселенная либо лишена всякой фундаментальной закономерности, либо фундаментально нераздельна». Хотя именно благодаря квантово-релятивистской физике стал возможен новый взгляд на Вселенную, для принятия важных решений необходимыми стали результаты исследований в других областях. Резкими изменениями подобного рода научное мышление обязано развитию кибернетики, теории информации, теории систем и теории логических типов. Одним из главных представителей этого решительного поворота в современной науке стал Грэгори Бейтсон.

Он утверждает, что в повседневной жизни мы имеем дело не с объектами, а с их сенсорными преобразованиями или сообщениями о различиях; в смысле теории Коржибского, мы имеем доступ к картам, а не к территории. Информация, различение, форма и паттерн, составляющие наше знание о мире, являются лишёнными размерности сущностями, которые нельзя локализовать в пространстве или во времени. Информация течёт в цепях, которые выходят за общепринятые границы индивидуальности  и включают всё окружающее.

Теория систем дала сформулировать новое определение разума и умственной деятельности. Она показала, что любое устройство, состоящее из частей и компонентов, образующих достаточно сложные замкнутые каузальные цепи с соответствующими энергетическими связями, будет обладать ментальными характеристиками – реагировать на различия, обрабатывать информацию и саморегулироваться.

В этом смысле можно говорить о ментальных характеристиках клеток, тканей и органов тела, культурных групп и наций, экологических систем или всей планеты, как сделал Лавлок в своей теории Геи. И когда мы говорим о большем разуме, объединяющем иерархию всех меньших, даже такой скептик, как Г. Бейтсон, должен признать, что такая концепция близка к понятию об имманентном Боге.

Традиционная наука рисует жизнь как специфический, редкий и в конечном итоге бесполезный процесс – как незначительную и случайную аномалию, донкихотскую битву против абсолютного диктата второго закона термодинамики.

Работы нобелевского лауреата Ильи Пригожина и его коллег в Брюсселе и Остине (штат Техас) по так называемым диссипативным структурам в определённых химических реакциях открыли новый порядок, лежащий в их основе – «порядок через флуктуацию (отклонение от «нормальных законов природы»)».

Дальнейшие исследования показали, что этому принципу подчинены не только химические процессы; он представляет собой базисный механизм развёртывания эволюционных процессов во всех областях – от атомов до галактик, от отдельных клеток до человеческих существ и вплоть до обществ и культур. На основании этих исследований появилась возможность сформулировать единую точку зрения на эволюцию, объединяющим принципом которой является не стабильное состояние, а динамические состояния неуравновешенных систем. Открытые системы на всех уровнях и во всех областях являются носителями всеобщей эволюции, которая гарантирует, что жизнь будет продолжать свое движение во всё более новые динамические режимы сложности.

Жизнь сама по себе предстаёт далеко выходящей за узкие рамки понятия органической жизни. Всякий раз, когда какие-либо системы в любой области задыхаются от энтропийных отходов, они мутируют в направлении новых режимов. Одна и та же энергия и те же самые принципы обеспечивают эволюцию на всех уровнях, будь то материя, жизненные силы, информация или ментальные процессы.

Микрокосм и Макрокосм являются двумя аспектами одной – единой и объединяющей – эволюции. Жизнь уже не представляется явлением, развёртывающимся в неодушевлённой Вселенной; сама Вселенная становится всё более и более живой. Человек не выше других живых организмов; просто люди живут одновременно на большем числе уровней, чем формы жизни, появившиеся в начале эволюции. Люди – важные посредники этой эволюции, а не её беспомощные объекты, они сами и есть эволюция.

Теория процессов Артура Янга серьёзно претендует на роль будущей научной парадигмы. Она организует и самым исчерпывающим образом объясняет данные из ряда дисциплин: геометрии, квантовой теории и теории относительности, химии, биологии, ботаники, зоологии, психологии и истории, объединяя их во всеобъемлющее космологическое видение.

Модель Вселенной Янга имеет четыре уровня, определяемые степенями свободы, и семь последовательных ступеней: Свет, ядерные частицы, атомы, молекулы, растения, животные и люди. Янг открыл фундаментальный паттерн вселенского процесса, повторяющийся вновь и вновь на различных уровнях эволюции в природе.

Кроме широких возможностей объяснения явлений, эта концепция обладает возможностями их предсказания. Подобно периодической системе Менделеева, она способна предсказывать естественные явления в их специфических аспектах. Приписывая решающую роль во Вселенной свету и целенаправленному влиянию квантов действия, Янг перекинул мост через пропасть, разделяющую науку, мифологию и «вечную философию». Его парадигма согласуется поэтому не только с лучшим в науке, но может также применяться к необъективным и неопределенным аспектам реальности далеко за ее установленными пределами.

Резюмируя вышесказанное, можно сказать, что новая парадигма квантово-релятивистской
 физики показывает Вселенную единой и неделимой сетью событий и взаимосвязей; её части представляют разные аспекты и паттерны одного интегрального процесса невообразимой сложности. Вселенная современной физики больше похожа на систему мыслительных процессов, нежели на гигантский часовой механизм. Философ Капра и другие показали, что мировоззрение современной физики приближается к мистическому мировоззрению. В ещё большей степени это относится к современным исследованиям сознания, поскольку они непосредственно имеют дело с состояниями сознания, как мистические школы.

Конвергенция физики и мистицизма не означает их тождественности или даже возможности будущего их слияния. Кен Уилбер в статье «Физика, мистицизм и новая голографическая парадигма» (1979 г.) указал, что «вечная философия» описывает бытие и сознание как иерархию уровней, от низших и самых фрагментарных областей до высших, тончайших и наиболее унитарных. Почти во всех мировоззрениях прослеживаются следующие главные уровни:

1) физический уровень неживой материи/энергии;
2) биологический уровень живой, чувствующей материи/энергии;
3) психологический уровень ума, Эго, логики;
4) тонкий уровень парапсихологических и архетипических явлений;
5) причинный (каузальный) уровень, характеризующийся бесформенным сиянием и совершенной трансценденцией;
6) абсолютное сознание и таковость всех уровней спектра.            

С мистической точки зрения, каждый уровень спектра трансцендирует (превосходит) и включает все предыдущие, но не наоборот. Поскольку низшее, согласно «вечной философии», создано высшим (в процессе инволюции), высшее не может быть объяснено из низшего. Каждый из нижележащих уровней имеет более ограниченный и контролируемый круг сознания, чем вышерасположенный. Элементы низших миров не в состоянии воспринимать высшие миры и не знают об их существовании, хотя те их пронизывают.

Мистика различает две формы интерпретации – горизонтальную, внутри каждого уровня, и вертикальную, между уровнями. Внутри каждого уровня существует холоархия (голоархия) – все элементы приблизительно равны по статусу и взаимопроникаемы. Неравенство и иерархия существуют между уровнями.

Открытия физики подтвердили лишь небольшой фрагмент мистической точки зрения. Физики разрушили догму о первичности неразрушимой твёрдой материи, которая служила основанием материалистического мировоззрения: в субатомных экспериментах материя дезинтегрируется в абстрактные паттерны и формы сознания. Физики также показали горизонтальное единство и взаимопроникновение на первом, физическом уровне иерархии «вечной философии». Теория информации и теория систем выявили сложную ситуацию на втором и третьем уровнях.

Открытия в физике, химии и биологии ничего не могут сказать о более высоких уровнях
мистической иерархии. В этом отношении научные достижения имеют лишь косвенную значимость – разрушая  механистическое мировоззрение, потешающееся над мистицизмом и духовностью, они тем самым создают благоприятную атмосферу для исследований сознания.

Современная наука видит Вселенную бесконечной и единой сетью взаимосвязей и считает все границы условными и легко меняемыми. Поскольку она представляет интегральную и единую сеть и некоторые из её составляющих очевидно сознательны, это должно быть верно и для всей системы. Вполне допустимо, что различные части сознательны в разной степени и что им свойственны разные формы сознания. При определённых обстоятельствах индивид может восстановить свою тождественность с космической сетью и сознательно пережить любой аспект её существования.

С этой точки зрения, любые разделения неделимой в предельном смысле космической
 сети будут условными, неполными и изменяемыми. Точно так же с этой моделью могут быть согласованы некоторые феномены экстрасенсорного восприятия – для телепатии, психодиагностики, видения на расстоянии или астральной проекции  вопрос уже не в том, возможны ли такие явления, а в том,как описать барьер, не позволяющий им происходить в любое время. Другими словами, новая проблема такова: что создаёт видимость плотности, отдельности и индивидуальности в пустой по существу и нематериальной Вселенной, истинная природа которой – нераздельное единство?

Трансперсональные переживания, преодолевающие пространственные барьеры, вполне согласуются с теорией информации и теорией систем. Этот подход тоже даёт картину мира, в котором границы произвольны, плотной материи не существует, а самую главную роль играет паттерн. Хотя проблема сознания здесь явно не обсуждается, допустимо говорить о ментальных процессах у клеток, органов, низших организмов, растений, экологических систем, социальных групп или всей планеты.

Что касается переживаний, включающих трансценденцию временных барьеров, единственной интерпретацией механистической науки является запись событий прошлого на материальный субстрат центральной нервной системы, т.е. генетическое кодирование. Такую точку зрения можно допустить с большой натяжкой в отношении некоторых переживаний прошлого – эмбрионального опыта, памяти предков, расовых и филогенетических переживаний.

Но полным абсурдом в этом контексте стало бы рассмотрение переживаний, воспроизводящих эпизоды истории, с которыми индивид не связан никакой биологической линией – например, элементов коллективного бессознательного из иных расовых культур или опыта прежних воплощений. То же верно и для периодов времени до возникновения центральной нервной системы, жизни, планеты или Солнечной системы. Любые переживания будущего также необъяснимы, поскольку будущее ещё не произошло.

Теория относительности даёт интересную возможность для понимания некоторых трансперсональных переживаний, касающихся других исторических периодов. Специальная теория относительности при определённых обстоятельствах допускает обратный ход времени.

В современной физике всё более привычным становится рассматривать время как двунаправленную – вперёд и назад – сущность. Так, например, в физике высоких энергий при интерпретации пространственно-временных диаграмм (диаграмм Фейнмана) движение частиц во времени вперёд равносильно движению соответствующих античастиц в обратном направлении.

Джон Уилер в работе «Геометродинамика» (1962 г.) устанавливает в физическом мире параллели тому, что происходит эмпирически при некоторых необычных состояниях сознания. Понятие Уилера о гиперпространстве теоретически допускает моментальные связи между элементами пространства без эйнштейновского ограничения скорости света.

Экстраординарные изменения пространства-времени, материи и причинности, постулируемые теорией относительности в связи со сжатием звёзд и чёрными дырами, также имеют свои параллели с переживаниями в необычных состояниях сознания. Эти параллели понятий современной физики с исследованиями сознания поразительны.

Если учесть, в каких необычных концепциях нуждаются физики, чтобы объяснить результаты наблюдений на простейшем из всех уровней реальности, становится очевидной бессмысленность попыток механистической психологии отрицать явления, которые конфликтуют со «здравым смыслом» или не прослеживаются вспять до таких заметных событий прошлого, как обрезание или приучение к туалету.

Категория трансперсональных переживаний, содержанию которых нет параллелей в материальной реальности, явно находится за пределами возможностей физики. Тем не менее, фундаментальное различие между их статусом в ньютоно-картезианской парадигме и современном мировоззрении есть, и значительное.

По механистической модели, Вселенная состоит из громадного числа материальных частиц и объектов. Существование нематериальных сущностей, не наблюдаемое, не улавливаемое обычными средствами и в обычном состоянии сознания, отрицается. Переживания, связанные с этими сущностями, неизбежно будут отнесены к миру изменённых состояний сознания и галлюцинациям, а философски будут интерпретированы как искажения реальности, возникающие каким-то образом в сенсорном восприятии «объективно существующих элементов».

В современном мировоззрении даже материальные составляющие мира могут быть прослежены до абстрактных паттернов и до «динамического вакуума». В единой сети Вселенной любые структуры, формы и разграничения предельно производны, а форма и пустота – относительные понятия. Вселенная с такого рода свойствами в принципе не исключает возможность сущностей любой величины и с любыми характеристиками, в том числе мифологических и архетипических форм.

Трансперсональные переживания часто имеют глубокую смысловую связь с паттернами
событий во внешнем мире, которую не объяснить в терминах линейной причинности. Карл Густав Юнг наблюдал в своей многолетней практике врача-психолога поразительное количество таких совпадений. Для их объяснения он постулировал существование акаузального связующего принципа, который он назвал синхронностью. По его определению, синхронность вступает в силу, когда «определённое психическое состояние имеет место  одновременно с одним или несколькими внешними событиями, которые выступают как значимые параллели текущему объективному состоянию. Синхронично связанные события явно соотносятся тематически, хотя между ними нет линейной причинной связи».

Многие из тех, кого считают психотиками, переживают поразительные моменты синхронности, которые психиатрами-ортодоксами стереотипно воспринимаются как иллюзорные. На самом деле несомненно, что помимо патологической интерпретации явно несвязанных событий существует и подлинная синхронность. Ситуации такого рода слишком поразительны и слишком распространены, чтобы их можно было игнорировать.

Современные физики согласились признать существование подобных явлений в тщательно контролируемом контексте их лабораторных экспериментов. Теорема Белла и опыты, связанные с ней, особенно интересны в этом отношении. Отличие же выводов, основанных на научном анализе внешнего мира, от выводов, возникающих в глубоком самоизучении, заключается в том, что для современного физика мир парадоксального и трансрационального может быть выражен только в абстрактных математических уравнениях, тогда как при необычных состояниях сознания он становится прямым и непосредственным опытом.

При трансперсональных переживаниях люди, искушённые в математике и физике, неоднократно сообщали о достижении вдохновенных прозрений в суть различных построений и концепций, которые невозможно представить или визуализировать в обычном состоянии сознания.

Искривление пространства и времени, бесконечная, но самозамкнутая Вселенная, взаимозаменяемость массы и энергии, различные порядки бесконечностей и нулей, коллапс законов природы в чёрной дыре и т.д. – все эти сложные понятия математики и физики были субъективно пережиты и качественно по-новому осмыслены этими людьми.

Достижения психологических исследований не могут, конечно, противоречить фундаментальным законам физики и химии. Однако все научные дисциплины в конечном итоге основываются на сенсорном восприятии и являются продуктами человеческого разума, и кажется очевидным, что исследования сознания могут содействовать изучению любой области физического мира.

Не следует забывать, что знания о многих явлениях появились столетиями и даже тысячелетиями раньше тех открытий современной физики, с которыми они соотносятся теперь. Их отрицали психиатры, им присваивали наименование психопатологии только потому, что они не укладывались в ньютоно-картезианскую модель и противоречили её основным постулатам.

Интересно с этой точки зрения взглянуть на постепенное схождение во взглядах современной физики, мистицизма и исследований сознания. Хотя параллели здесь весьма глубокие и поразительные, они объясняют лишь те трансперсональные переживания, когда индивид сознательно отождествляется с различными аспектами материальной Вселенной в прошлом, настоящем и будущем.

А мистическая литература описывает целый спектр других областей реальности, ускользающих от подходов традиционной материалистической науки. При предельном анализе следы материальной субстанции любого рода исчезают в первозданной пустоте динамического вакуума. Однако физики мало что могут сказать о разнообразии форм «космического танца» на других уровнях реальности.

Эмпирические прозрения, имевшие место при необычных состояниях сознания, говорят о существовании неощутимого и непостижимого творческого Разума, осознающего себя и проникающего сквозь все области реальности. В этом подходе отмечается, что высший принцип Бытия и предельная реальность представляются чистым сознанием без какого-либо специфического содержания. Из него проистекает всё в космосе; оно создаёт бесчисленные феноменальные миры для исследования, приключений, драмы, искусства и юмора.

Этот аспект реальности – пусть он и лежит за пределами досягаемости для методов точной науки – может оказаться незаменимым для истинного понимания Вселенной и её исчерпывающего описания. Трудно вообразить, что теперь или когда-либо в будущем физики смогут найти доступ к этой предельной тайне в рамках своей дисциплины.

Что же следует из данных, полученных в квантово-релятивистской физике, в современных исследованиях сознания и в других областях науки ХХ века для понимания психики и человеческой природы? В прошлом механистическая наука собрала массу свидетельств того, что человека можно со значительной долей успеха понимать и изучать как отдельный материальный объект – по существу, как биологическую машину, собранную по частям, т.е. из телесных органов, тканей, клеток. При таком подходе сознание рассматривается как продукт физиологических процессов в мозге.

В свете результатов трансперсональных исследований сознания уже неприемлем такой образ человека. Новые данные недвусмысленно поддерживают воззрения, которые отстаивали все мистические традиции во все века: при некоторых обстоятельствах человек может функционировать и как обширное поле сознания, трансцендирующее ограничения физического тела, ньютоновского пространства и времени, линейной причинности.

Хотя это кажется абсурдным и невозможным с точки зрения классической логики, человеческая природа демонстрирует интересную двойственность. Иногда она приземляет себя до механистических интерпретаций, приравнивая человека к его телу и функциям организма. В других случаях она выявляет совершенно иной образ, предполагая, что человек может функционировать как бесконечное поле сознания, трансцендирующее материю, пространство, время и линейную причинность.

Для того, чтобы описать человека всесторонним и исчерпывающим образом, мы должны принять парадоксальный факт, что он есть одновременно и материальный объект, т.е. биологическая машина, и обширное поле сознания. В физике результаты субатомных экспериментов зависят от концепции и подхода экспериментатора: в каком-то смысле волновой вопрос приносит волновой ответ, за вопросом о частице следует ответ о частице. Аналогично в ситуациях, связанных с человеком, концепция исследователя о человеческой природе и организация эксперимента как бы программируют его исход. В будущем эти несовместимые с виду части единой человеческой природы будут, видимо, синтезированы и интегрированы каким-то элегантным, непостижимым и исчерпывающим способом, пока ещё недоступным для нас сегодняшних.

*** 

Иллюстрация из Интернета