Детский сад. День первый

Сборы
Дело было в четверг, 16-го числа,
Мама в тот день на работу пошла,
А папа с утра  сходил по делам,
Вернулся к обеду на радость всем нам.

От мамы ЦУ он получил,
Чтоб в группу 13 меня проводил,
Младшую группу зовут «Колобок»,
Как собирать, вплоть до носок.

Папа в 2.30 меня разбудил,
Когда в комоде он шерудил,
Видно, плавки мои там искал,
Ну, а как встала, сок предлагал.

Сказал, что пойдем сразу гулять,
И начал меня, торопясь, одевать,
Памперс, трусы и платье надел,
Еще и в костюмчик розовый вдел.

Платье потом заправил в штаны,
Чтоб его рюшки были внутри,
Шапочку красную вмиг натянул,
Поправил на лбу и тесемки бантнул.

Ушки в горошек и бантик на ней,
И Микки-Маус из хитрых мышей.
Кроссовки еще обул на меня,
Зонтик схватил, побежали. Куда?


Поход
Ветер с дождем на нас нападал,
И зонтик у папы из рук вырывал,
Правой меня он за ручку держал,
А левой к себе пакет прижимал.

В пакете сандали и памперс лежал,
Бутылочки две папа тоже забрал,
В одной была каша, сок во второй:
Мне ведь покушать надо порой.

Пока после сна аппетит нагуляю,
Бывает, и час по квартире летаю,
Ну, а спросонья кушать не стану,
Разве, что только хлеб и сметану.

От блюда такого – просто нирвана,
И счастье приходит сразу нежданно,
Конечно, хлеб с маслом тоже люблю,
Сметанку на хлебе – боготворю!

В походных условиях каша сойдет,
Ее с трудом принимает живот,
Но я понимаю, что надо поесть,
Чтобы потом на стенку не лезть.

Зонтик с пакетом в руке умещался,
От  ветра он сильно у папы качался,
Вприпрыжку я еле бежать успевала,
Зачем так спешить? Не понимала.

За «Незабудку» мы завернули,
Ограду детсада левей обогнули,
В калитку от почты быстро вошли,
И рыжую дверь сразу нашли.

Знакомство

Звонок не работал на нужной двери,
Пришлось тогда папе к окну подойти,
Он постучал, чтоб кого-то позвать,
Дверь нам открыли. Куда, если б знать?

Кроссовки на туфли мне папа менял,
И белое платье мое поправлял,
Потом мы зашли в дверку одну,
И очутились, где, не пойму?

Справа к нам тетя одна подошла,
Галина Александровна, воспитатель она,
Слева нянечка тихо сидела,
И отстраненно в окошко глядела.

По центру лежал овальный ковер,
Бежево-красной шерсти колор,
Стульчиков малых на нем полукруг,
Там вещи детей лежали не вдруг.

Видимо, ляли отправились спать,
Я же по группе могла погулять,
 Первым делом к окну подошла,
Там пирамидку большую нашла.

Хотела кольцо с середины поднять,
Но верхние явно стали мешать,
Папа сел в угол, за мною смотрел,
Мне интересно: множество дел.

Зачем привели меня все же сюда?
Кому это надо? Скажите, друзья?
Здесь этот воспитатель всем руководит,
Словно изучая, из-под очков глядит.

И в дверцу одну, что открыта, кричит,
Там, в темноте, кто-то, видно, не спит,
И раздаются еще иногда голоса,
Много там ляль, вот мне бы туда.

Но продолжаю свой прежний обход,
Хожу я по группе взад и вперед,
А воспитатель кому-то звонила,
И фото детей получить всех просила.

Родителям надо было забрать,
И двести сорок рублей передать,
Еще мне понравился  вид из окна,
Там сквозь решетку зелень видна.

Словно камыш стояли цветы,
Правда, соцветья, пока не видны,
Первый этаж – так близко к земле,
Мне непривычно с детства уже.

Обычно на двор с высоты я смотрю,
Травку увидеть вблизи не могу,
Пощупать ее мне мало дано,
А тут до природы метр всего.

Из спальни детки стали выползать,
И в туалет им стопы направлять,
Девчонки быстрее с кроваток встают,
И в первых рядах к горшочкам идут.

Мальчишкам понежиться надо сперва,
Им торопиться есть ли куда?
До полдника целых еще полчаса.
А булка с кефиром разве еда?

Я к туалету тоже пошла,
В дверь заглянула, но не вошла.
Тут мальчик-блондин мимо идет,
К нему потянулась, обнять не дает.

Он отстранился, спокойно смотрел,
И на меня спросонья глядел,
Я  пальцем своим на него указала,
Со знанием дела: «Тити», – сказала.

Он так и не понял, чего я хочу,
Я тоже, пока о том промолчу,
Больше не буду к нему приставать:
Не может, не хочет меня понимать.

 Я лучше себе другого найду,
Его обниму, поцелую, угу!

Анкета
Папа бумажку стал заполнять,
В анкете подробно, о чем-то писать,
За мной постоянно не мог наблюдать,
А я продолжала как-то играть.

В анкете папа писал, что я ем,
С кем проживаю в квартире меж тем,
Какие игрушки больше люблю,
Часто ль болею, в больницу хожу.

По группе я тем временем ходила,
И мячик синий в ручках теребила,
Он синий и пупырчатый такой,
Немного сдутый, но еще живой.

Я на игрушки начала претендовать,
Двух уточек с собою забирать,
И чтоб привлечь внимание отца,
Ему на столик их поставила. Ца-ца!

Потом пупса большого захотела,
– Моя, – кричу и забираю смело,
А воспитатель детям говорила:
– Вы уступите маленькой, – просила.

От вседозволенности как-то растерялась,
За многие игрушки я хваталась,
И даже пупса на пол киданула,
Потом опомнилась, в колясочку вернула.

Полдник
А часа в четыре полдник принесли,
Детишек рассадили за два стола, смотри, 
Ну, а меня отдельно за третий – ото всех,
На стульчик я присела, а что дальше? Смех!

В кружки всем налили ацидофилин,
По булочке вручили, и не съешь один?
Детишек призывают усиленно жевать,
Чтобы на столе еду не оставлять.

Дали мне кефира, пол булочки еще,
Кушать мне не хочется, как-то все равно,
Кружку я пригубила и на стол поставила,
Булочка мне тоже радость не доставила.

Начала залазить со стульчика на стол,
Но вот только номер этот не прошел,
Папа усадил обратно. Нельзя! – я поняла,
Трудно с искушеньем бороться, господа!

Пару раз меняла место за столом:
Не хочу сидеть на стульчике одном,
Потому и тянет место поменять,
Мне тоже интересно это познавать.

К столику с детишками тихонько подошла,
Корочку от булочки молча забрала,
Слишком много крошек на столе лежит,
Конечно, непорядок: это мне претит!

Корочка-скорлупка очень уж мала,
Есть на ней и мякиш, только грамма два,
Пальчиками сжала этот бутерброд,
А что дальше делать? Кто подскажет? Вот!

Немного отступила и руку подняла,
Крошку на пол бросила. Такие вот дела!
А сама на папу хитренько смотрю,
И от окружающих реакции я жду.

Это я тестирую, что можно, что нельзя,
Взрослых провоцирую, Свободу мне, друзья!
Папа возмутился, зачем так поступать,
Мол, чего надумала, корочку кидать.

Воспитатель тоже не могла смолчать,
И тогда пришлось мне крошку поднимать.
Ее я положила туда же, где взяла,
К чему мне эта крошка? И вовсе не нужна.

Это в знак протеста себя так повела,
Ведь на стул с ногами все равно нельзя.
И на стол хотела, не дали мне залезть,
Сразу запретили  два действия. Вот жесть!

Тогда я на ковре решила поваляться,
И перед окружающими так покрасоваться.
Ворс ковра приятный: высокий и густой,
Подо мной пружинит, классный. Вот такой!

Легла, перевернулась я туда-сюда,
А сама, конечно, реакции ждала.
Ну, а воспитатель не стала запрещать,
Папа промолчал, не в силах возражать.

Два дня, как из химчистки, ковер тот принесли,
А потому не страшно, валяйся, да молчи.
А коль мне разрешили, то сразу отлегло,
Я быстро подскочила: к игрушкам  понесло.

Туалет
Потом в туалет я все же зашла,
И кучу горшков на полках нашла.
Они там только двух ярких цветов:
В красный и розовый каждый готов.

Они обычной формы: фантазии простор,
 Даже спинки нет, чтоб ощутить упор,
А я привыкла копчиком преграду ощущать,
На спинку навалившись, процесс осуществлять.

Раза три пыталась садиться на горшки,
Но все не получалось, папа, не ворчи,
Со шкафа мне достали такой, как мой горшок,
И сразу получилось, привычно, значит, ок!

В ванну для ножного душа вылила мочу,
Ручки под струю пустила, мою и молчу,
Раковина очень низко с краником стоит,
Там детишки моют руки. Теплая бежит.

Слова им никто не скажет, ручки мой, да мой,
Я хочу тут поплескаться, не надо и домой,
Папа это замечает, пытается отвлечь,
Но меня вода прельщает, так люблю смотреть.

А еще, само собою, ручки подставлять,
Просто мыть неинтересно, надо поиграть,
Папа же пытается рот мне сполоснуть,
Чтоб с губы следы кефира чуточку смахнуть.

 Стресс

Я в стрессе находилась, и мне не до еды,
Папуля, ты морально меня, хоть поддержи,
Родитель, понимая, за мною наблюдал,
Сочувствовал, конечно, со стула не вставал.

Он посидел немного, а потом ушел,
Я его искала, но взгляд мой не нашел,
Даже растерялась, по сторонам смотрю,
Вдруг он где-то спрятался, я его найду.

Оказалось, папа вышел в раздевалку,
Посидел тихонько там, подошел в развалку,
Двери в группу приоткрыл, тихонько поглядел,
Видит, все нормально и обратно сел.

А потом за детками мамочки  пришли,
И трех одногруппников с собою увели,
Папа в это время в двери заглянул,
Мы глазами встретились, как к себе тянул.

Подалась к нему я вся, а в глазах вопрос,
Где ты 20 был минут? Может, бегал кросс?
А в проеме пять детей преграждают путь,
Не могу я их толкать, чтоб к тебе прильнуть.

Папочка тогда сказал: «Поиграй еще».
И рукой мне помахал, мол, пока, пошел,
Мамочка за мной придет, после заберет,
А теперь, давай, вперед, тебя группа ждет.

Дверь закрылась и опять стала я одна,
Только бегают вокруг новые друзья,
Поиграю, так и быть, я особнячком,
С кем контакты наводить? Не лезу напролом.

Никого не трогаю, народа сторонюсь,
Я бы не сказала, что я его боюсь,
Но все же осторожно стараюсь я ходить,
Чтобы детей случайно плечом не зацепить.

Благо, что не лезет и никто ко мне,
Все передвигаются на своей волне,
А потом увидела, мамочка пришла,
Что она за мной, не сразу поняла.

Домой

Скоро возвратились мы уже домой,
Папочка нас встретил  пирожными. Какой?!
Родители отметили мой поход вином,
Ну, а мне компотик. Спасибо и на том.


P.S.

Папа потом себе задал вопрос:
Что новый век в детский садик принес?
Что изменилось за лет пятьдесят?
Какие факты о том говорят?

Что поменялось в нем кардинально?
Вроде все также. Довольно банально:
Шкафчики, стульчики, столы и горшки,
Игрушек пластмассовых много. Смотри!

У воспитателя сотовый и ноутбук,
Горшки из пластмассы. Еще, милый друг?
А больше особых отличий и нет,
Возможны измененья через сотню лет.

17-19.06.2016.