Стихи под мартовским небом
Уступает без борьбы;
Безразличие природы,
Незадачливость судьбы.
Вдохновенье – и сниженье,
Отверженье божества;
Бестолковое круженье,
Превращенное в слова.
Скудость жизни, строгость быта,
Только всё душе не впрок.
Но на грубый мир обида –
Лишний к творчеству толчок.
Мягкотелая никчемность,
Будущности глушь и тьма;
Принужденность, неуемность
Кропотливого письма.
Горечь доли одинокой,
Отчужденность от людей,
Лишь служенье без упрека
Музе сумрачной своей.
И наградой – пшик, безвестность,
Выморочное житье,
Ходу жизни бесполезность
И случайность для нее.
(Тут не то чтоб нежеланность,
Посторонность бытию,
А скорее – бесталанность
Перестроить жизнь свою.)
Конвульсивный стон усилий –
Редких! – что-то изменить.
Так шагать мешают крылья
Альбатросу? Может быть.
Только я, увы, не птица,
Тень Бодлера, хоть порой
И ко мне сквозь дверь стучится
Вдохновение: «Открой!
Выйди в путь! Под этим небом
Что корпеть сухим пером?
Не прельщайся черствым хлебом
За нетворческим столом».
Шевельнусь – идти за гостем,
Но уже упущен миг.
Духа не свой скарб отбросить,
Слишком я к углу привык,
К чахлой ниве, к скудным крохам.
Нет, перу тяжел полет!..
Пусть как встарь, не слишком плохо,
Всё по-прежнему ползет.
Беспорывность, прозябанье.
Жизнь – тщета и хрупкий тлен.
За смиренность умиранья
Ждет ли что-нибудь взамен?
. . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . .
Март 1995
Свидетельство о публикации №116062605733