Жизнь моя, как осенний листочек Том 3 -1-23

 "Жизнь моя, как осенний листочек"   Том 3 -1-23


Жизнь моя,как осенний листочек 3-1-23
(откорректировано)02,12,2020

Глава 23. Куда порой несёт нас ветерок?
               Легенда, а может быть, и правда о случившемся

© Грусть и боль выбрасывает лаву
искренних слов.

    Весна выпала дождливая, серая и холодная. И я решила
отдохнуть в Мексике, на прекрасном Мексиканском зали-
ве, — и это было правильное решение. Если человек хочет
отдохнуть, нужно поехать к морю или же к океану, вдох-
нуть этот необыкновенный бриз с воды... с волн, которые
так и бьются о берег, ища себе пристанище и покой, как
человек. Но иногда у пишущего человека мысль останав-
ливается... она в поиске хорошего сюжета или же класс-
ной истории, которой хочется скорее поделиться с вами,
мои читатели. Я с небольшим ноутбуком вечно носилась
по пляжу, но сейчас техника ушла намного вперёд, так что
ничего и не надо, лишь иметь с собой хороший телефон,
которым можно и записать, и сфотографировать, если по-
надобится.
   Здесь же я познакомилась с одной гречанкой, которая пол-
года проживает в Греции, а полгода в Америке и так же, как
и я, в поиске хороших весенних тёплых дней забрела сюда.
   Обычно я стараюсь не заводить новых знакомств, тем
более на отдыхе, так как некогда даже поговорить по скай-
пу или же позвонить после, когда возвращаюсь домой, а
тут она стала мне интересна: моего возраста женщина, но
совсем не скажешь по ней. На аэробике легче всех справ-
ляется и лёгкая на подъём... потом — водная аэробика, она
опять лучше всех, а плавала, о Господи, как рыба! Одна-
жды мы с ней попали за один стол в ресторане. Это бывает
редко, всегда есть пустые столы, но она подсела, сказав:
— Можно с вами скоротать одиночество?
— Я не одинока, но с удовольствием с вами отобедаю.
(Я даже про себя подумала: может, она лесбиянка?)
— Вы меня неправильно поняли, я здесь одна, и вы тоже,
можно я с вами буду дружить и обедать за одним столом?
    Я поняла, что она не шутит.
— Я здесь, может, всего на месяц, а может быть, на пол-
тора, думаю, что вам со мной будет скучно. Я пишу и часто
в своих мыслях ухожу в себя.
— Так вот почему меня к вам тянет... я же хочу вам рас-
сказать историю моих предков, которую передают из уст
в уста, а вы её напечатаете — чур, одна книга для меня!
Давайте знакомиться! Меня звать греческим именем Ага-
та — это значит хорошая. А как вас зовут?
— Я, вообще-то, Нанси Стон — это мой псевдоним, и
под этим именем меня знают здесь.
— Красивый псевдоним! Это что-то означает или зна-
чит для вас?
— Да! Это перевод — имя и фамилия по-английски!
— А я просто Агата хорошая! Я и правда хорошая, я
заметила, что вы постоянно записываете в компьютер или
делаете пометочки, даже на салфетках, так я и подумала,
что вы писатель или же журналист.
— Ни то ни другое, я просто пишу. Может, когда-то бу-
дут читать мои романы, а сейчас столько развелось жела-
ющих писать, ведь каждый изучал в школе русский язык.
— А что, вы пишете на русском?
— А на каком бы, вы думали, я пишу?
— На английском?..
— На английском мне легче общаться, а писать на рус-
ском, ведь школу-то я закончила русскую. Хотя в Тбилиси,
и только сейчас я поняла, что... что-то недодали, или же
недополучила я в школе...
   Мы долго знакомились. И в разговоре с Агатой я даже
не заметила, что обед закончился и всё убирают со столов;
она оказалась хорошей собеседницей и вливала новую
струю чувств и мыслей.
   Заря шмыгнула по волнам и ушла за горизонт, я пред-
ложила продолжить беседу у себя в номере, на балконе,
который выходил на пляж, где ещё было достаточно от-
дыхающих. Мы удобно уселись в креслах и продолжали
беседовать. Я незаметно включила свой телефон, чтобы
записать разговор, ведь всё сразу и не вспомнишь. Она всё
рассказывала о Греции, о которой я знала, только очень
мало. Была на экскурсии пароходом, заезжали в крупные
портовые города, но во многие места, как, например, в
Акрополь, нас возили на автобусах.
    Когда ты на экскурсии первый раз, много информации
и трудно запомнить, но когда тебе рассказывают, ты запо-
минаешь больше и уже сравниваешь с тем, что запомнила
раньше. Но то, о чём она говорила, ни один экскурсовод
тебе не расскажет. Ну что ещё сказать, может, это фанта-
стика, но я должна поверить ей! Она мне рассказала, что
у них в роду есть закон, чтобы передавать эту легенду, а
может быть, и правду о случившемся. Она это узнала от
матери, та узнала от бабушки, и так из поколения в поко-
ление неслось это послание. Это не надписи на кувшинах,
не фрески на камнях — это действительно передавалось из
уст в уста... о чём я буду сейчас писать, как она рассказы-
вала.
   — ...Много лет тому назад, а может быть, тысячелетий,
была свадьба моей прапрапрабабушки. Тогда девочек-гре-
чанок выдавали замуж только за греков, не хотели менять
религию, и когда её вели под венец, поднялся сильный ве-
тер и перенёс её далеко, за тысячу земель, в Древнюю Гре-
цию — может быть, 555 н. э., а может быть, ещё и в 350 н. э.
   Там она так же попала к какому-то старику по внешности,
который был на двадцать, а может быть, на тридцать лет
старше, в жёны, — и так же после свадьбы. Закон был и
тогда, и сейчас один на всех: девушка должна быть девст-
венницей. Здесь и сейчас такой закон, где, как только де-
вушка созрела, родители выдают её замуж, чтобы не опо-
зорила род, так как девушки и женщины гречанки очень
темпераментны. Она, бедная девушка, противоречила: она
хотела выйти замуж за своего избранника, но старик ночью
навалился на неё и обесчестил. Что она видела там? — на-
силие над женщинами... Жёны считались вторыми после
обслуги и слуг, которых они имели, в основном пойман-
ных из других стран древнего мира. Сам же он, старик, как
она его называла — Арсений (Сеня). Это имя появилось
от греческого имени Арсениос, и так звали его. Он входил
к ней один раз в неделю — не для того, чтобы удовлетво-
рить, а только вылить семя для оплодотворения. Такой был
нрав мужчин в то время. И однажды она забеременела. Она
не имела права выйти никуда, иначе была бы наказана.
  С появлением ребёнка она должна была заниматься только
своими детьми и домом. А когда у неё появилась дочь, её
назвали Афродита, и мать поделилась с дочерью и расска-
зала ей, какая у неё замужняя жизнь. Практически она одна
в своей опочивальне все ночи напролёт. Он же, её муж,
иногда заходит к ней для продолжения рода, а в основном
по вечерам все мужчины собираются и любуются красотой
мужского тела. А когда я её спросила: что, они все были
голубыми в это время? — она посмотрела на меня и сказа-
ла: я передаю то, что мне сказали, я там не была, я только
знаю, что они любили общаться с мальчиками и ласкать их
молодое тело... об этом много фресок на чанах и пялках.
   Но кто его знает, что это было, может, не как система, как
знать?.. Женщина, которая была богата, как и сейчас, пошла
бы на всё, чтобы удовлетворить свою плоть...
  Я слушала её, и мне почему-то опять захотелось посмо-
треть Грецию: что там есть? Здесь же так и есть: поддан-
ные греческой церкви в основном женятся только между
собой, нет смешанных пар — если есть, то очень редко, —
несмотря на то, что всё уже практически перемешалось.
  В Мемориальном парке склепы и могилки — супруги
здесь лежат вместе, и могилы очень хорошо ухожены. Не-
ужели их заповедь, передаваемая из уст в уста, сильней,
чем если мы напишем об этом? Потому что потом она мне
созналась: она знала, что я пишу романы, и хотела, чтобы
я оставила запись об этом, ведь у неё нет ни дочери, ни
внучки, она бесплодна и нашла способ оставить об этой
легенде память. И я согласилась.

© Печаль, как тень повсюду,
пока её ты не излечишь!



http://www.proza.ru/2016/06/24/113
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2016
Свидетельство о публикации №216062400113