Конвеерная религиозность

За последнее время в обществе распространяется такое прочное явление как конвеерное восприятие тех или иных перемен, касающихся таких сфер жизнедеятельности человека как свобода слова, свобода передвижения и свобода вероисповедания/совести.

В данной статье внимание будет уделено последней, поскольку именно эта свобода и изменения в ней, происходящие в течение последних 2-х лет обращают на себя пристальное внимание автора. Понятие актуальность подтянуто под понятие модность.   Свобода вероисповедания не косвенно, а напрямую показывает положение дел в психологическом портрете социума и такого субъекта как отдельно взятая личность.

Начиная с конца 80-х начала 90-х гг., когда политическую арену страны под названием СССР стала сотрясать одна за другой смена декораций, в обществе, озадаченном и обеспокоенном не столько смыслом этих перемен и их последствиями, а страхом и нежеланием потери своего восприятия  «идеального» мира, стали происходить вещи, которые обычно имеют место в эпоху развала. То, что ранее было под запретом или подвергалось коллективному осуждению – религия, демократические принципы, частная собственность – стало доступным и не нарицательным, обоснованным и необходимым для удовлетворения психологических потребностей личности.

Если бывшие идеалы ума, чести и совести были убраны с площадей, а их заслуги в новых учебниках истории занижены, то, естественным образом, в сознании личности не мог не возникнуть вопрос о том, что налицо имеет место обман нескольких поколений, которых обделяли в самом важном для осуществления полноценной жизни. Разочарование заставило половину населения огромного постсоветского пространства потерять веру в эти самые идеалы. Но человеку необходимо верить. Место свергнутых идеалов быстро заняли другие идеалы, которые когда-то в такую же эпоху спонтанных перемен были занесены в чёрный список. 

Для человека, если говорить с точки зрения физиологических аспектов такого явления как инстинкт самосохранения, неважно во что верить. Главное верить. Будь то в самого себя либо в выдвинутого обществом лидера, в потусторонние силы, в наличие Бога на небе (на земле, в себе) или в его отрицание в целом. Предмет веры для верующего сам по себе не является важным и не потому, что он недосягаем или запретен, а потому что для верующего вера в этот предмет является гарантом защиты и осознанием себя как одного из многих, то есть частью общества. Для человека важно не то, как он сам воспринимает предмет своей веры или насколько сильно он верит в существующий или вымышленный идеал, а насколько вера в этот идеал способна удовлетворить его глубокие психологические потребности.
С самого детства авторитетом для человека являются его родители и даже если они не идеальны, они на всю оставшуюся жизнь индивида остаются теми, кто впервые установил запрет на то или иное действие (желание действия).

В школе печать табу на неокрепшее сознание подростка накладывают педагоги. Во взрослом состоянии жежелание действия тормозят религиозные убеждения. Так как религия во все времена являлась инструментом, с помощью которого, зная слабости человеческой души, сознанием и действиями верующего можно было легко управлять, то становится понятным, почему в последнее время этот инструмент используется гораздо чаще, чем следовало бы ожидать. Он использовался и раньше в виде элемента превосходства общей на всех идеологии над личным восприятием каждого и инструментом наказания, если осознание предмета веры, но не сила веры в него выходили за рамки начертанного в святой книге.

То, что человек несвободен с самого рождения, затабуирован и напичкан противоречивой информацией об окружающем его мире, даёт возможность обществу запутывать его личностное восприятие ещё больше, если человек не особо разбирается в сложных вопросах религиозной философии. Кто из нас вообще разбирается в вопросах философии, а тем более в таких спорных вопросах, касающихся признания или отрицания Бога?

Отрицающие его существование опираются на знания материального свойства. Признающие его утверждаются на собственной вере. И в том и в другом случае речь идёт, как ни парадоксально это звучит, не о вере, которая даёт уверенность во внутреннем чувстве безопасности в обществе - потому в большей степени должна быть исследована и любопытна для современных философов - а о предмете веры, становящемся в ни к чему не приводящих спорах (так как никто ещё не подтвердил, что Бог есть, как и не доказал что его нет), яблоком раздора. Одни опираются на священные писания, другие на законы физики и собственную логику. Потому неудивительно, что раскол в таком демократическом обществе в вопросах восприятия мира через религиозную призму неизбежен. При том, что предмет веры сам по себе для спорящих сторон так и останется недосягаемым.

Религия сейчас выступает в качестве элемента, помогающего либо мешающего обществу иметь полную власть над всеми спектрами жизни человека. И это происходит в тех странах, где ранее ничего подобного не наблюдалось. В данном случае предмет веры используется для достижения определённой цели — власть и власть над отдельно взятой личностью без конца. Законы и Конституция страны это такая же религия, предписанная для соблюдения каждым гражданином норм и правил поведения в обществе. Там также идёт речь о свободах, гарантах и запретах. Но кого из нас психологически устраивает или удовлетворяет собственное положение в обществе, чтобы мы безоглядно покорялись этим не терпящим возражения гражданским библиям?

Религиозные конфессии и группы являются государствами в государстве, живущими по своим внутренним законам и при этом до определённого момента соблюдающие внешнюю законопослушность. Переломным моментом, расшатывающим общественные (гражданские) устои является выход из-под контроля государства. Тогда возможны любые провокации и использование как предмета веры, но, в большей степени, веры самих верующих в тех целях, которые преследовались при создании группы изначально.

Вы нигде не отыщите фанатика-судью или фанатика-прокурора, которые до гробовой доски стоят на служении интересам государства и гражданина. Но в религиозных группах найдёте немало искренних приверженцев предмета веры. В таких религиозных группах нет классовых различий, могущих ввести раскол между верующими. Здесь все друг перед другом равны, а это, несомненно, приводит к удовлетворению такой важной психологической потребности как осознание себя и признания со стороны таких же, как и ты, полноценной личностью. Если внимательно присмотреться, то это чистой воды коммунизм. И потому группы с наличием равноправия, как составляющего тех процессов, происходящих в них, приобрели за последнее время некоего рода конвеерность. Но что парадоксально — вера в новоявленных конвеерных группах не имеет особого значения и статуса. Как и сам предмет веры. Не говоря уже об изучении религиозных талмудов. Что произошло и что на что было заменено в таких группах?

Необходимость в вере, актуальность веры были заменена на модность религиозного влияния. Всё что модно — не осуждаемо. Модно верить в то-то и в то-то — верьте. Как вы верите и в кого — не важно. Просто соответствуйте облику верующего и этого будет достаточно. Неудивительно тогда почему такая конвеерная религиозность приобрела широкий размах. И это касается не только религиозных групп, но и общественных организаций, создаваемых на основе равноправия сторон и модности течения в данный момент. Но истинная суть происходящих в таких группах процессов гражданским обществом должна быть внимательно изучаема, т.к. никто ещё не доказал, что конвеерная религиозность является для общества безобидным явлением.

Все мы, хотим мы того или нет, являемся частью социума. И хотя государство во многом проигрывает религиозным группам, ведь оно не берет во внимание удовлетворение наших психологических нужд, мы являемся, в первую очередь, гражданами страны, а потом уже атеистами или фанатиками. Автор обеспокоена  ещё одним явлением, распространяющимся в таких группах — вырождением понятия вера и навязыванием своих религиозных идей, некоторые из которых являются провокационными. Если модно — значит доступно, если доступно - значит вполне осязаемо и покупаемо, если есть в наличии — обесценено, обесценено — значит вполне заменяемо либо ненужно.
Вера остаётся верой в любые времена. Меняется только предмет веры. Но когда теряется вера, неважно во что, то следует говорить о дегенеративном элементе в жизни общества. 

N.B.: Использование веры в целях, неприемлемых для цивилизованного общества, либо заменяющих нормы гражданско-правового общества является сталкивающим моментом, КРАЕУГОЛЬНЫМ КАМНЕМ В ВОПРОСАХ ПОСТРОЕНИЯ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА 21-го века.
Но каким должно быть настоящее современное общество? На это можно получить много ответов и какой из них верный, а какой вводящий в заблуждение - решают многие взаимосвязанные между собой структуры - субъективного и объективного характера.


(1995 с доработками 2012-13 и по наблюдениям 2016)


Акмарал Бекенова (удалено с youvision.kz, обиделась)