КОШМаРЕН ДВАДцАТЬ ПЕРвЫЙ ВЕК

         А Р М А Г Е Д  Д О Н

Да мы же просто голодаем…
Иначе как назвать процесс,
Когда родители не знают,
Что дети завтра будут есть.

     Я – дед. И потому свой ужин,
     Деля, на завтрак берегу.
     Кому я – безработный – нужен?
     Жене? Любовнице? Врагу?

Жене не нужен. И подавно
Любовнице не нужен бич.
Вот так кончается бесславно
Твоё учение, Ильич?

     А вот врагу я, как находка, -
     Озлобленный, голодный, смел.
     И будто бы в военных сводках
     Проходит в прессе беспредел:

Убит, задушен, четвертован,
Застрелен киллером в упор…
Конец любому уготован,
Кто сам пока не взял топор.

     Уж появились каннибалы:
     Друг друга стали люди есть.
     С телеэкранов все каналы:
     Взрывают там, стреляют здесь…

Армагеддон. Война повсюду.
В каждой семье. В любой груди.
Подняли на престол Иуду, -
Ждёт катастрофа впереди.

     И не спасёт объединенье,
     Разъединённых дурью стран.
     И ни к чему нравоученье,
     Коль в руки взял топор болван.

Мы – нелюди. Нам зло – потеха.
Союз – ристалище врага.
Я осознал. Мне не до смеха.
Правда, желанна, но строга.

     Всё умное мы истребляли.
     Неординарных гнали вон.
     Мы тысячи Христов распяли
     И ждёт нас суд – Армагеддон.

И мы не просто голодаем.
Нас вынуждают голодать,
Чтобы китаец с самураем
Смогли безумцев обуздать.

     Запад и Юг пойдут лавиной
     На голые поля славян…
     Такою страшною картиной
     Предвижу будущее я.

И только искорка-надежда
Мелькает где-то впереди,
Что ум проснётся и невеждам
Предложит жёстко: - Изыди!

     Ведь только ум и те пространства,
     Что нам дарованы судьбой,
     Помогут миссии славянства
     Свершить последний смертный бой.

И победить или же сгинуть…
Кошмарен двадцать первый век.
Не доживу. Но верю сыну.
Он победит. Он – Человек.

           05.03.97.  Лида.