Любовь в убытке вместе мы против истины грешим

   (Из ранней лирики. Фрагмент романа "Евгений и другие".
       предыдущий фрагмент "Сломить ей гордость жаркой встречей?"
           http://www.stihi.ru/2016/06/23/7506)

...Занявши пост для наблюдений,
Ещё не     знала     Ольга,      где     ей
Спасать Татьяну от угроз,
А то бы пробежала кросс,
Чтоб быть от Тани недалече…
Татьяна обрела дар речи,
Но что сказать ей – вот  вопрос!
Ей лёг груз      выбора      на плечи,
А выбор далеко не прост:
Соблазны встали в полный рост.

Как тяжко быть одной из граций
И как не просто разобраться
В пору любви в самой себе!
Однако же, куда деваться,
Коль ноги     сами      по тропе
Несут навстречу  счастью, либо
На неизбежную погибель!
И гость      один      тому виной.
Всё существо подчинено
Стремленью к дерзкому красавцу,
Чей взор уже способен сам
Будить взаимность в чувстве дам
Враз к обольстителю-мерзавцу.
(Мерзавцем, впрочем, он прослыл
Средь тех, кому уж изменил.)

Танюша в чём-то и не дура,
Но с чувственным её сумбуром
Не      просто      сделать первый шаг…
«Разденься и под  друга  ляг!
Ты зрела духом и фигурой», –
Внушает каждой девке бес,
Пока не слышит Бог с небес.

У Тани  давний  интерес…
Ей, падшей до мечтаний грешных,
Увлечь  бы милого поспешно
Под сень задёрнутых гардин,
На сеновал иль хоть в овин,
Но страх, но стыд – два неизбежных
Врага физической любви.

Рыбак голодный тянет невод.
Дрожит плотвичка и краснеет
И в сети не спешит сама.
Дух от соблазнов цепенеет.
Всех «за» и «против» просто тьма!
Как от души иль от ума
Отдать спонтанно задарма
Девичью честь к любви в довеске?
Влеченье – это  довод  веский
И на      сближенье      поворот…

Татьяна подставлялась дерзко…
Онегин – к  ней,  подставив рот,
Но… Таня, отшатнувшись резко
И руку выставив вперёд,
Вмиг недотрогой предстаёт
У  Целомудренности  в свите:
– Всему, мой сударь, свой черёд!
      Ой, сударь, только не спешите!
   Вот     я.     Но вы не торопите.
   Я не могу ни убежать,
    Ни так вот сходу,      вашей      стать.

Вести речь рано о кредите
Доверья      между ними, знать.
Сословью высшему подстать,
Герой был      барином,     учтите!
Другой бы при таком кульбите
Стал ждать развития событий
И нежно ручку пожимать,
Но гость, удачей вдруг забытый,
Вспылил:
                – Чтоб дикость обломать,
     Не известить ли твою  мать,
     Что дочь хочу  употребить я?!
     Что ж без  любви-то  увядать?!
Не то чтоб он разочарован
Несостоявшимся уловом,
Но всё же хочет угадать,
Кто Настя – целка или б***ь?
Резон, раз первый блин был комом,
Ей масть      двойную      подобрать:
Стыдливая настолько  б***ь,
Что не способна      сразу      дать.

В сюжет заходим      прямиком     мы.
С героем тесно мы знакомы
И нам его известна прыть:
В нём дух мужской далёк от дрёмы.
Но, приструнив в себе гормоны,
Чьё буйство трудно укротить,
Евгений голосом осевшим
Сказал:
                – Ну что ж, себя мы сдержим,
    Но чувства наши  как  сдержать?!
    А не подкинуть ли деньжат
    Твоим родителям? Я грешен,
     Зато не жаден…
(Шаг поспешен,
Но гость      загадками      зажат…)
Кто больше, собственно, опешил –
Татьяна или      Настя      в ней?
Однако искуситель-змей
Онегин, сам оставшись с носом,
Скорей уж      испугал      вопросом
Татьяну, а не оскорбил.
Нет, лучше бы употребил
Её он сразу, без огласки.
Он должен думать, что обласкан
Настасьей – думать до поры,
Когда уже не до игры
Ей, Тане, станет. Нынче ж в тайне
Пусть будет      всё,      что нужно Тане.
– Нет-нет, не надо денег, нет!
   К моим таскаться вам не надо.
   Я и      без      их согласья рада
    Употребиться на обед.
Гость взял кисть девушки в ладони.
– Ты, Настя, на господском фоне
  (Не стану всех перечислять),
  На первый взгляд, ни дать, ни взять
  Прислуга, собственность, но… слишком
  Ты      утончённа      для крестьян.
  Кто по     рожденью      ты, малышка?
  Мне мнится, тайну иль    обман
  В себе скрываешь ты, плутишка.
  Я до искусства сцены рьян
  И  сразу  чувствую изъян
  В игре, рождённой дилетантством,
  Пусть даже гримом и убранством
  Подчёркнут выбранный типаж.
  Откройся мне, дружок, уваж.
  Два дня меня сбиваешь с толку,
  А есть надежда ли, хоть дольку
  Искомой      правды      получить?
   Твой образ, право, нарочит…
– Каких      во мне, чуднЫх иль чУдных,
  Черт больше видно?
                – Не юли!
  Итак уж в      ложь      мы забрели…

Поди, от слов их безрассудных
Уж стало вам не по себе.
Любовной паре после скудных
Ласк в очень бдительной толпе
Всплеск  наслаждений  обоюдных –
За      счастье      на лесной тропе.

Среди теней и  красок  чудных
Гость с Таней был в местах безлюдных
И в мыслях с ней уж возлежал…
Ей приписав уж образ блудный,
Герой девичьи пальцы сжал.
Не меньше, чем безлюдный зал,
Приятен      парк      чете распутной.
Онегин бы к губам не взял
Ладошку горничной прилюдно,
И знала то наверняка 
Она, чья нежная рука
Сейчас устроилась уютно
В ладони, сжавшей горячо
Кисть девичью, хотя нетрудно
Сжать грудь ей или хоть плечо.

Позволить вольность – эка малость!
И всё ж Евгений выжидал.
Ещё он слов не досказал –
Глаза Татьяны, округляясь,
Но сохраняя взор прямой,
Несли в себе  вопрос  немой.
Слова льстеца без промедленья
В глазах родили изумленье.
– О     чём     вы, барин, не пойму!
  По моему ли то уму?
– Уж слишком роль твоя сумбурна!
  Твой ум – загадка. По нему
   И о      тебе      сужу я бурно…
– Не понимаю, почему
Меня склоняете вы дурно?
После короткого раздумья
Заговорил Евгений в нос.
– Мадемуазель, коль вы шалунья, –
Он по-французски  произнёс, –
  То буду рад я до безумья
  Ответа ждать на мой вопрос
  На том Парижском диалекте,
  На коем вас молю: ответьте,
  Не обращая всё в курьёз.
   Увлёкся вами я всерьёз…

Итак, гость шёл напропалую.
«С разоблачением      дерзну    я
И на реакцию взгляну, –
Подумал он. – Коль я в плену
Обмана, розыгрыша, значит,
Фальшь  распознаю, если зрячий –
С плутовки маску я сниму»…

На пыл  не     клюнула      «Настёна»,
Лишь      онемела     огорчённо.
«Для Насти, судя по всему,
Французский мёртв», – гость облегчённо
Откинул полы сюртука –
День     жарким      был для простака.

В броню притворства облачённой
Татьяне,      дрогнувшей слегка,
Ловушка не     страшна      пока.
– Да разве ж, барин, мы учёны
   Господским вашим языкам?!
   Да вам немчины иль французы
   Сродни! Вам речь их не обуза,
    Коль до      бесед      у вас дойдёт…

Гость, в размышленьях не обуздан,
Решил: «Во Жучка! Во даёт!
Не языком пора – укусом –
Облагородить Настин рот!
Во всём мотай себе на  ус сам!
Коль бабы хитрый всё ж народ,
То знает      Бог,      что Настя врёт,
А мне – мозги дал лишним грузом…
Мой шар в её не лезет лузу,
А надо ж двигаться вперёд…
Девчонка моего ведь вкуса –
Зачем же мне играть роль труса?!
Но где же  выход? Или вход»!
Так думал гость и в свой черёд
Воскликнул:
              – Пищу для острот
      Возможно дам всему уезду,
      Коль так      доверчив      стал не к месту...
      Но интуиция сейчас
      Мне скажет      больше      твоих глаз.
      Любовь в убытке, ибо вместе
      Мы против      истины      грешим,
       Чем      посторонних      насмешим…

             (продолжение в http://www.stihi.ru/2016/06/24/3926)