шестое мая, сигареты и трамвай

сигарета в пальцах и дым кружит запоздалой кружевной салфеткой, оставляя после себя горечь — последние аккорды перед фильтром. остаточное восприятие действительности сжимается в грубый комок, и ты смотришь сверху вниз в глаза тех, кого едва ли знаешь. утверждаешь самоуверенно, что твое безумие — лишь очередное доказательство чистоты намерений, отсутствия желаний и идеалов.
это вранье — твои губы никогда не касались того, от чего желудок мешался с кровью. пускай время течет сырным соусом, дверь закрывается с шумом, от которого просыпаются даже соседи, в полусне будешь видеть ЕГО глаза, цепляющие тебя из самого темного угла, и пытаться уследить за пространством не получится, потому что ОН внутри тебя самого.

держи за руки тех, кому не все равно, целуй тех, кто улыбается при встрече, трахай тех, кого не любишь, люби тех, кто ненавидит тебя — прописные истины. выжить надо. дышать. говорить. оставаться в сознании. а я уплываю туда, где нет времени и обязательств. больше не вижу тех цветов, небо стало куда ближе, я могу касаться облаков щеками, если поднимусь на цыпочки;

не пугай маму своими песнями.
не разочаровывай семью.

я сажусь на трамвай и уезжаю туда, где никому нет до меня дела, в моих ушах наушники с холодной музыкой, которая каплями льда тянется по лимфе. меня трясет. я теряю контроль.

перед сном всегда прошу у бога моментальной закупорки сознания.