Сказка о голландской живописи и чувстве родины

Привет, ребята, вы уже умылись на ночь? И зубы почистили?  Я тоже ещё нет, но я обязательно это сделаю, конечно, потому что, если не чистить зубы на ночь, ночью к ним будет приходить кариес – зубная болезнь, а я очень не люблю зубные болезни, потому что от них вырывают зубы, это больно. И беззубый кот никому не нужен, ведь он не сможет защитить ни себя, ни хозяев, да и пропитание станет ему недоступно, поэтому я всё время умываюсь и соблюдаю чистоту – чтобы оставаться здоровым до старости, ну, что я вам рассказываю, вы ведь, конечно, тоже чистюли.
Кошка Муська тоже чистюля, а ещё она очень любит рыбку, совсем, как я. Вы помните Муську? Это моя любимая кошка, с которой я встретился в Санкт-Петербурге по дороге домой в далёком, не помню каком, году. Я уже старый, почтенный кот и поэтому помню только хорошее, и поверьте, ребята, мне, бывалому: всё в жизни происходит к лучшему, и всё проходит когда-нибудь, кроме любви и благодарности…
О чём я рассказывал? Ах, да, о своей подруге Муське.  Благодаря ей я узнал столько нового: например, что в Древнем Египте кошки жили при храмах, их содержали там в большом почёте и никогда не обижали.  Муська живёт в Эрмитаже. Если бы вы знали, ребята, как там красиво, сколько там разных картин! Вы, конечно, рисуете много и хорошо, но старинные живописцы рисовали лучше и больше, наверное, это потому, что у них не было компьютеров, и им было нечем заняться в свободное время.
Однажды мы с Муськой гуляли по залу с голландской живописью, и я вдруг увидел много-много морской рыбы, совсем, как в Мурманском рыбном порту, где мой хозяин работает. Рыба была, конечно, нарисована, но совсем, как настоящая - живая, казалось,  что вот-вот - и в зале запахнет морем…! Но нет. Ах, ребята, как сжалось в тот момент моё кошачье сердце: там были и треска, и палтус, и навага, и много-много селёдки, и кальмары, и даже один краб! И мойва была, моя вкусная любимая мур-мойва! Начитанная Муська сказала, что в Голландии мойву отчего-то называют анчоусом.
А я загрустил: я вспомнил, как видел в рыбном порту огромные корабли-траулеры, которые приходили домой с богатым уловом, вспомнил, какие вкусные консервы делают из рыбки на моей родине в Мурманске, а потом залив вспомнил. Муська стала меня утешать: «Сёмушка, не горюй, в Питере тоже есть залив – Финский, и там, говорят, тоже видели анчоусов..!»
И тут я понял, что я никогда не смогу называть мойву анчоусом, потому что не хочу её так называть. Я понял, что мой залив – никакой не Финский, а, скользкий по берегам, Кольский, с его, поросшими корявой от постоянного северного ветра карельской берёзой, серыми сопками. Вот когда до меня дошло, что  такое «чувство родины» - это знать, что есть на земле место, дороже которого для тебя ничего нет, даже если это не самое тёплое и красивое место на планете Земля. И тогда я заплакал. Нет, не думайте, мальчишки, я не ревел громко, как некоторые из вас, которым мама не купила очередной конструктор «Лего». Иногда, очень редко, мужчинам не стыдно, молча, заплакать, стиснув зубы. Да. Вот в ту минуту, увидев моё горе, Муська и отпустила меня домой. Я уже как-то рассказывал вам об этом.
Я тоже мурманчонок: я родился и вырос в Мурманске, здесь мой дом, мой двор, мои друзья – баклан Федя, морской котик Матвей, мальчик Алёша;  мои любимые хозяева, Ира и Женя, здесь живут. Мурманск – моя малая родина, он – часть большой Родины, страны России,  Муська тоже живёт в моей стране, но Россия так огромна, что пешком на своих маленьких кошачьих лапах я не смогу добежать до Муськи даже за целый год.
Ох, опять ветер с залива, что-то лапы крутит, надо поскорее умыться и поспать. Завтра я вам ещё что-нибудь новенькое рассажу, обязательно про хорошее, потому что такова кошачья память: я не помню плохого.
Может быть, поэтому я так счастлив?