Не флирт, а любовь

   (Из ранней лирики. Фрагмент романа "Евгений и другие".
      предыдущий фрагмент "Волк-обольститель наших дней"
         http://www.stihi.ru/2016/06/21/4507)

...Девица, выслушав с улыбкой,
Не     закусила      удила:
– Ты с жизнью связан нитью     хлипкой,
         Похоже.     Скорбные      дела…
   Спасайся, выплывая рыбкой.
   Впредь над ущельем кренделя 
    Дерзай выписывать… с улиткой.

Речь Ольги сделалась тепла,
И с благосклонною улыбкой
Она, шагнув на мостик хлипкий
Симпатий      над ущельем зла,
Володе      руку      подала:
– А вдруг ты всё же жертва следствий,
  Причина сам своих же бедствий?
  Попробуй, сплетни сокруши,
  Коль для тебя не хороши!
    С тобою я на      «ты»,      как в детстве,
  Вновь перешла. Ликуй! Пляши!
  Грешил ты или не грешил –
  Во мне участие      зажёг    ты.
  Свои на время спрячу когти.
  Своё заданье разрешил

  Ты быстро и к тому ж забавно.
  Но кто ж     виновен  –   вот вопрос –
  Что гибнешь ты по воле коз?
  Кого судить за это? Фавна?
  В  нём  отпущения козла,
  Тебе всучившего со зла
  Скотину, что тебя везла,
  Признаем после катастрофы?
  Мечту и честь загнавши в      ров    и
  Себя узрев в потоке слёз,
  В козлах – наветы, в сплетнях – коз,
  Иронией наполнив строфы,
  По сути  правду  ты в них внёс.

  И это дарит мне надежду,
  Что всё же     разница      есть между
  Тем, кем пугает нас молва,
  И тем, кто страшен лишь сперва.
  Цена поступков – в их мотивах…
  Что     скажешь,     выходец из рва?
  Сдаётся мне, что я права,
  Что недород мужчин правдивых
  Повсюду, а мужская честь
  Запуталась в хвостах и гривах.
  На счастье честных, но красивых
  Невест поставить можно крест.
– Уж не сочти слова за лесть –
  Я     рад     тебе. Скрыть не сумею,
  Что влюбчив. Потому не смею
  Настойчиво вновь уверять
  Тебя я в том, что нет скромнее
  Меня, мужчин в округе… Мать
  Моя с сестрою и поныне
  В Европе… Мир    объездить    весь
  Хотят, наверно. Я же здесь
  Сам по себе. Мне сердце в иней
  Упрятал бы душевный лёд,
  Которым я встречал народ,
  Но я – противник отчужденья.
  Пусть     чуждо     всё здесь, охлажденья
  Такого к людям я не знал
  Когда-то в юности. Был мал,
  Как говорится, да удал:
  Опережал самцов уездных,
  То бишь коней, тебе «любезных».
  Припоминать и     то      грешно!
  Но скотство всё моё давно
  Я бросил в прошлом безвозвратно,
  Поскольку мне оно отвратно.
  Я выплыл, не пошёл на дно,
  Причём бесчувственным бревном
  Ещё не стал и многократно
   Влюблялся в женщин, но… давно.
– Мне это, право, всё равно.
      Быть вместе разве нам  дано,
  Хотя и чувственны мы оба,
  А ты не из числа страшил?!
– Пускай бы бал нас вновь сдружил!
  Хотел бы я, чтоб ты до гроба
  Была моя любовь-зазноба,
  Чтоб я  тебе  в угоду жил.
– О том вести бы речь особо…
  Вот если б некая особа
  По склонности своей души,
  На облик глядя твой в пол-ока,
  В тебя влюбилась вдруг… немного,
  То, недомолвок не любя,
  Она спросила бы тебя:
  «Так ваше сердце одиноко?
   Никем не      занято     оно»?
– В любви есть некий опыт, но
  Я, спрашивать привыкший прямо,
  Хотел бы высветлить пятно,
  Цепляющееся упрямо
  За     обстоятельство      одно:
  А уж не ты ли это дама,
  То бишь особа, чья душа
  Любила Вовку-малыша
  И чувства пронесла сквозь годы?
  Да это же      симпатий      всходы –
  Дар нам      обоим      дорогой!
  Всё прежний я, лишь чуть другой.
  Былая дружба не забылась.
  Когда бы ты в меня влюбилась,
  Я б, позабыв, что я изгой,
   Стал счастлив, как никто другой.

Ой, что тут с Ольгой сотворилось!
Кокетство  девы молодой
В     избытках чувства      растворилось –
Куда-то в глубь души садилось
И подменялось маетой.

Под неотступною пятой
Гордыни, принятой за дикость,
Ум потерял в ответах гибкость…
У Ольги не было пажа,
И вот… она уж – госпожа!
Восторг души и многоликость
Души  связались,  стыд круша.
Сменила Ольга гнев на милость.
Но, не способная на хитрость,
Она, краснея и дрожа,
Всплеск откровенья придержав,
Боясь на лезвие ножа
Вступить, увязнув в небылицах,
Просила, пряча взор в ресницах,
Чтоб гость держал себя в границах
Благоразумия как друг,
Поскольку в обществе вокруг
Флирт сразу может стать заметен
Для сборщиков досужих сплетен.

В роду у Ленских нет ослов…
Паж после назиданья слов
Сказал наигранно сердито:
– Ты не права, моя харита.
  Теперь, когда над нами вновь
  Зазеленела ветка мирта,
  Не флирт я выбрал, а любовь,
  Ведь мы с тобою      выше      флирта.
  Мы не пугаемся утрат.
  Мы выше мелочных преград,
  Средь коих будут кривотолки…
  К чему вливаться в маскарад,
   Коль от него мы не в восторге?
Не видел Ленский, как горят
Глаза потупившейся Ольги.
– Ты был мне в детстве, словно брат, –
Вновь после паузы недолгой
Услышал Ленский голос Ольги. –
  Признав, что нас не оскорбят,
  Отец покойный был бы рад
  Тебя зазвать, такого, в гости…
  Не повтори пути назад
   На козах-сплетнях под      откос    ты!
– Уж коль мне прошлое простят,
    Я – сам себе не супостат…
             *          *         *
Бал, раут, пир – всё это частность…
Давно пора  вносить бы ясность,
К чему задуман мой роман
И есть ли в нём сюжетный план
Иль назревает в нём опасность
Изъяном погонять изъян…
Поэт Давыдов, партизан,
И     тот     придал бы планам гласность.
Всё ж я пытаюсь стать напрасно
Неуловимым, как Тарзан.
Не лучше ль всё закончить страстно,
Чем продолжать однообразно?
Преодолев      туфты      недуг,
Пущу в роман амурный дух…
 
            (продолжение в http://www.stihi.ru/2016/06/21/7371)