От югэна к саби и к одиночеству в хайку

Под влиянием дзен-буддизма в поэзии хайку появился новый окрас –  саби – буквально «заброшенность», «одиночество».

Об этом очень хорошо (самое главное – кратко и понятно)  написано в журнале «Ежегодник. Япония» № 41 за 2012г.  Автор и исследователь Герасимова Майя Петровна.

Цитата: «Одиночество в дзэнском понимании не есть одинокость, оно не несет в себе беспокойства и отчаяния, это одиночество просветленное, возникающее в результате осознания себя малой частицей вечного и бесконечного мира, в котором все взаимосвязано. Соответственно, саби - это чувство, сходное с тем, когда слушаешь шум дождя в ночную пору, или крик журавлей, пролетающих в осеннем небе. Иными словами - это одиночество перед Вечностью, дающее чувство освобождения от суетного материального мира.  Однако освобождение от суетного материального мира для японцев не означало отказа от эмоций, о чем свидетельствует мир хайку, чрезвычайно богатый самыми разнообразными эмоциями - от удивления и восхищения до умиления и сожаления, всегда выраженными в настоящем времени. Это создает впечатление экспромта, «зафиксировавшего» существующие в лоне Вечности чувство, «рожденное прикосновением сердца к предметам и явлениям», и преходящий миг бытия. При этом Вечность, как уже говорилось, следует понимать не как метафору конечности бытия, а, следуя буддийскому учению, как бытие Истинное, или Небытие.
Гармоничное сочетание, казалось бы, несовместимых жизненных установок – проповедуемой буддизмом бесстрастной созерцательности мусин (ошибкой было бы считать это безразличием, скорее это своеобразная эмоциональная ровность) с эмоциональными переживаниями, стремлением испытать и передать тончайшие оттенки человеческих чувств и эмоций как следствие синтоистского ощущения божественности во всем, что окружает человека, определили и отношение к жизни, и особенности отражающих эту жизнь культурно-художественных традиций, обусловив их своеобразную «двуплановость».»


Производное от саби – сабисиса – одиночество человека, конкретной личности.

Наверное, в русском это – тоска. Может – маета.  Когда-то читала про то, как на японский переводили А.П. Чехова. Так вот, переводчик очень долго не мог подобрать перевод  к слову «тоска», и остановился на сабисиса.

Но все же, наша, русская, тоска  это не есть их сабисиса. Мы, как всегда, видим свет более ярким, вспышкой света в операционной, то есть бьющим по глазам, а надо бы принимать боль и удары судьбы более приглушенно. Через звездное сито муки (мука белая, а не мука горестная).

Неяркий, но свет. Тихая, но грусть. Очаровывающая, но печаль.

Приглушенные эмоции, но не полное отсутствие их. Не кричать на каждом углу, что ты одинок.  Поэзия хайку – для саби–существ. 

Теоретики хайку по-русски утверждают, что в хайку не может быть эмоций, автора, что подать нужно только картинку, а читатель увидит и разложит все сам. И сам.
 
Я не верю теоретикам хайку по-русски. Уверена, что можно, и, главное – нужно,  показывать любые чувства. Конечно, делать это надо проникнувшись дождем с цветов, то есть – пережив момент. Момент чего-то своего, личного, которое является стеклышком того, общего. Калейдоскоп. Форма инь–ян это, когда без частички не будет общего, а без общего не будет частички. Когда без камня не будет воды, а без грусти не будет и радости.

Почему нельзя показать эмоцию? Странно… Почему нельзя показать сабисиса? Странно...

Хотя, честности ради, в традиционных хайку этого слова не встретишь. Его редко встретишь и в современных японских хайку. Скорее всего, я знаю – почему.

Просто называя – не интересно.  Показать – не называя. Светить – не ослепляя. Любить – не навязываясь. Понимать – не доказывая. Спорить – не горячась. В общем, все это и есть хайку с эмоциями. Выкинь из него эмоцию, и это будет пустышка. Кому нужна пустышка кроме пупсов?



~

шуга по реке...
так и не вошла в роль
любимого кем–то человека