Гложет

Я чернее, чернее нот.
Пару дней проведённых где-то
не со мной,
несомненно, да ещё и с лихвой,
омрачили этот месяц лета.
Всё страшнее, страшнее понять,
что мою независимость в пекло
отдаю,
что я душу (с ней мысли) свою
подарю,
продаю незаметно.
И пускай, и пускай же течет
по каналам, заросшим травою
моих бед.
Просто знай: им неведом мой счёт.
Ты пролей на них чистый свет.
И ласкай, и ласкай сильней
Звуком, голосом, криком, взглядом
(мне же, знаешь
не многое надо).
У меня здесь мороз, не прохлада.
Я шепчу: возвращайся скорей.
Стих ломается, стих дрожит,
Уж совсем не кладётся
в такт.
Стих мой молча ушёл в антракт,
разломавши пьесы режим.
Он боится, боится упора
пистолетного дула с глушителем.
Просто стань для него утешителем.
Навсегда и без тени укора.
Не коли, не коли его шпорой —
Быть ничьим есть его призванье.
Так уж вышло, прости, не побрезгуй.
Просто стань для него пониманьем
и опорой,
не тысячью лезвий.