Маша

  "Какого кера, млядь", - ругнулся я, услышав дребежжание вибровызова в третьем часу ночи - если мне перебивают сон на стадии засыпания, бессонница обеспечена. Но услышав "Smoke On The Water", потянулся за трубой. Это рингтон моего старого кореша Декса, а он по пустякам беспокоить не станет.

   - На связи, братан, случилось что?
   - Извини, что разбудил. Ты не мог бы в "Ступеньки" зарулить?
   - Подожди пару минут, оденусь.

  Мы знакомы не один десяток лет, и я знал, что нужен ему не ради скуки. Быстро натянув спортивный костюм, я спустился в "Ступеньки" - бар напротив моего дома. В полумраке пустого зала, за нашим угловым столиком, сгорбившись, сидел Дексон. Меня поразила оглушающая тишина, царящая вокруг - обычно друг не любил её и заряжал любимую музыку. Поздоровавшись с полусонным барменом, я присел напротив Декса. На столике стояла бутылка "Абсолюта" и три гранёных стакана, один был наполнен и накрыт горбушкой чёрного хлеба.

   - Мать твою... Кто на этот раз?
   - Ты не знал её, брат. Я просто свихнулся бы от своих мыслей, если начал пить один, поэтому тебе позвонил. Эта женщина подарила мне когда-то 10 дней настоящего счастья. Давай помянем её чисто по-нашему, пусть будет пухом ей земля и царским небо.

  Мы опрокинули стаканы и закурили.

   - Как она умерла, брат?

   - Йобаный тромб какой-то вену закупорил. Я не видел её несколько лет, в другом городе жила. Только сегодня узнал через третьи лица, да и то случайно. Ей было всего 36 лет, братуха.

   - Молодая совсем... Млядь, мы с тобой, по-ходу там накер не нужны - люди на взлёте уходят, а мы остаёмся.

   - Да, Фил, прав ты. Понимаешь, я её давно из памяти стёр. А узнал, что умерла, всё вновь проявилось со страшной силой, до самый мелочей. Вроде давно уже чужой была, посторонней, сколько их мрёт вокруг, и по херу. Мы были вместе всего 10 дней, два месяца ежедневных телефонных разговоров и дюжину писем в конвертах. А потом... Потом она кинула меня, выйдя замуж за черножопого сослуживца. Даже не здоровалась, когда приезжала в город. Ну и делИт накер, а письма с фотками сжёг, и все дела.

   - Ну и правильно, некер грузиться.

   - Не всё так просто, брат. Во мне сейчас занозой сидит мысль о том, что оставшись со мной, она ещё пожила бы.

   - А был бы жив ты, Декс? Перестань гнобить себя, такие мысли убивают. Дело в том, что мы теряем каждое мгновение то, что хотим удержать, потому что оно постоянно в движении и меняется. Когда счастье умерло оно уже не может измениться и принадлежит тебе уже полностью, в воспоминаниях. Забудь её косяк и помни только те десять дней счастья.

   - Да ты философ,  писака грёбаный, - Декс наконец-то улыбнулся. - Вадик, включи Наутилус, она его любила. - Наливай, Фил.