Против ответа Пушкина
Ты кушал хлеб, тебе носимый чернью,
не ведал цену боли их бича,
и ты в Кронштадте с двадцати до смерти
не исповедовал раба и моряка.
Не знал их цель и жажду исправленья,
не знал падения и их подъем,
топор, который нам оставил Достоевский,
в Кронштадте ссыльных вслед за каторгой.
В двадцатом веке все переменилось:
и стал поэт среди той черни жить.
И в Норенскую - чтобы лучше снилось,
и Розу мира - чтоб в тюрьме полить.
В итоге, черен кто? и кто подобен Слову?
Христа слова - в воззвании толпы.
но ты - их осуждаешь, прекословишь,
и на призыв любви - их прогоняешь ты.
Свидетельство о публикации №116061107681