Новый герой нашего времени. Часть 20. Червленая

     Все неимоверно устали за четверо суток безвылазного пребывания в душном и тесном вагоне. Глядя сквозь грязные стекла глухих окон, ждали, когда же наконец прибудем на место. За окном была ясная солнечная погода. Вокруг было зелено, что непривычно для сибиряка в марте месяце. Казалось, вот только была зима... И вдруг, сразу лето.
     И вот, командиры объявили, что осталось всего час-два до конечной станции. Все малость оживились. В приподнятом настроении начали приводить себя в порядок, собирать личные вещи, толпиться в тамбуре, вдыхая густой табачный дым и весело переговариваясь.
     Неожиданно поступил сигнал тревоги. Поезд останавливался, громыхая сцепками вагонов. Сразу почувствовалось всеобщее напряжение, нависшее над поездом. Ведь мы уже находились в зоне боевых действий. Но, как это обычно бывает, никто не был готов вот так сразу попасть в переплет.
     Комбат дал команду к полной боевой готовности. Старшина вскрывал цинки и раздавал всем патроны. Мы сидели и набивали автоматные магазины, складывая их в подсумки. Офицеры суетились, бегая по вагону туда-сюда. Когда поезд остановился, мы заметили в окне, как бойцы разведбата, пригнувшись, разбегаются по близлежащим кустам, оцепляя наш эшелон.
     - Товарищ старший лейтенант, - обратился я к проходившему по узкому коридору взводному, - а что случилось?
     - Не знаю, - ответил он не останавливаясь.
     Многие прильнули к окнам, пытаясь разглядеть какое-нибудь подозрительное движение.
     - Не торчите перед окнами!- строго прикрикнул взводный, - не забывайте, что там могут быть снайперы!
     Все расселись по лавкам, прижимаясь к перегородкам плацкартных отсеков. На коленях лежали заряженные автоматы. Ребята переговаривались между собой, пытаясь скрыть волнение. Высказывали различные предположения, подбадривали друг друга и самих себя.
     Я сидел у окна, положив автомат на столик перед собой и облокотившись спиной на перегородку. С моего места был виден участок местности позади окна. Василь, сидящий напротив меня, смотрел вперед по ходу движения.
     Поезд остановился посреди леса. С каждой стороны лес отстоял метров на пятнадцать. Получалось, что мы стояли на открытом месте, как на ладони, а из леса можно было спокойненько обстреливать наши вагоны. Среди ветвистых деревьев, покрытых зеленью, сложно было что либо разглядеть. Учитывая тот факт, что стены вагона не являются броней, то нас всех можно было положить прямо в этой душной коробке, просто дав хорошую  очередь из более менее крупнокалиберного оружия. Данное обстоятельство очень напрягало меня. Думаю, что не только меня.
     Так мы просидели около часа. Наконец, бойцы разведбата бегом покинули занятые ими позиции и скрылись в вагонах. По отсекам плацкарта передали отбой тревоги. Все облегченно вздохнули. Вскоре поезд тронулся и медленно постукивая колесами, продолжил свой путь. В вагоне началось шумное обсуждение произошедшего.
     Еще через полчаса лес закончился. Нашим взорам открылись незнакомые просторы. Окружающая местность была холмистая, украшенная разнотравьем и кустарником. Гор вокруг не было видно.
     Пока мы с любопытством разглядывали местные пейзажи, перед глазами открылась другая картина. Безрадостная. Вдоль железной дороги потянулись ряды искореженной техники. Видимо, все это добро стаскивали сюда со всей Чечни. Здесь были танки, разорванные как консервные банки, были БМП, БТРы, гаубицы, грузовые автомобили, командирские УАЗики и даже автобусы и просто кучи металлолома. Почерневшие, развороченные, наводящие тоску груды металла. Казалось, этому могильнику не будет ни конца, ни края. Все молча пялились в окна.
     Среди замерших остовов, я заметил останки ГАЗ-66, такого же, как у нас в батарее. Кабина его была разорвана в клочья, кузову повезло немногим больше.
     - Ха! Макс, смотри! - воскликнул Зуб, - вот, что случается с шишигой при прямом попадании.
     - А вон, твоя МТЛБэшка, - указал я ему на груду разорванного металла, в котором с трудом угадывались черты тяжелой гусеничной бронемашины.
     Улыбка моментально исчезла с лица Зуба. Ребята стали наперебой угадывать знакомые экземпляры военной техники, а печальная картина все не сменялась. Да и поезд ехал довольно медленно, лениво переваливаясь на стыках рельсов.
     В конце концов, за окном показалась конечная станция. Скорее, это был даже полустанок. По обеим сторонам от железнодорожных путей протянулся небольшой перрон, на котором стояли люди. В основном это были люди среднего возраста. Редко встречались старики. Детей вобще не было видно. Кто-то был налегке, кто-то с тяжелыми сумками. Судя по всему, они ждали посадки на поезд в обратном направлении, который стоял на соседнем пути.
     На некотором расстоянии от перрона расположилось небольшое станционное здание. Какой либо вывески с названием станции я не увидел. Может быть просто не заметил. Дальше протянулись ряды частных домов, окруженных кустарником и изгородью. Обычная деревушка.
     - Выгружаемся! - скомандовал командир батареи после того, как отгрохотали вагоны и зашипел воздух в тормозах, - собираем вещи, ничего не забываем, организованно выходим и строимся на перроне.
     В тамбуре прогремели двери и все потянулись к выходу, подхватывая свои вещмешки.
     - Активнее, активнее! - подгонял комбат, - не задерживаем.
     На улице было по летнему тепло. Даже жарко. Солнце, зависшее высоко над головой, хорошо припекало.
     Вышли, огляделись по сторонам. Местный ландшафт представлял собой эдакое огромное блюдце с высокими холмистыми краями, распростертое на десятки километров вокруг. Железнодорожная станция с деревушкой разместились где-то посередине. С разных сторон доносились звуки отрывистых выстрелов. Иногда трещали очереди. Было довольно трудно определить место, где слышалась стрельба, так как эхо отражалось по кругу. Какое-то время все были в некой прострации под воздействием странного впечатления. Мало по малу пообвыклись.
     Неспешно построились. Комбат высунулся в единственную открытую форточку.
     - А что тапки-то побросали?
     Мы усмехались, переглядываясь между собой.
     - Лишний груз! - крикнул в ответ Зуб.
     - Ну смотрите, - сказал комбат, - вот выделят нам казарму, будете босиком ходить. В кирзачах не позволю!
     - Ха! Казарму! - воскликнул я, - кто ж нам ее выделит-то? В земле будем ковыряться!
     Все засмеялись.
     - Я соберу все тапки, - не унимался комбат, - и не дам потом никому.
     - Ну и ладно, - отмахнулись мы.
     После построения и проверки личного состава, весь оставшийся день производилась разгрузка военной техники. Съезжали с платформ тяжелые танки, БМП, БТРы, Грады, Камазы, Уралы, другая техника и выстраивались рядами на прилегающем открытом поле.
     Здесь же маялись усталые бойцы спецподразделения "Витязь", которые ожидали отправки домой. Это были ребята постарше нас, с хмурыми лицами и суровыми манерами. Как я понял, все они были контрактниками. И экипировка у них была покруче, чем у нас.
     От них мы узнали причину тревожной остановки нашего эшелона в лесу. Просто на склоне отдаленного холма появился неопознанный танк и открыл огонь из пушки по направлению железнодорожной станции. Пока суть да дело, он произвел несколько выстрелов и скрылся в неизвестном направлении, наведя немало шороху своим появлением. Жертв, слава богу, не случилось. Лишь одним из снарядов был  порушен старый сарай, стоявший отдельно от близлежащих частных домов.
     Наша батарея сгрузилась в числе первых. Поэтому нас привлекли к оборудованию укреплений. По сути, мы просто рыли окопы по направлениям возможного появления противника. Под воздействием жары раздевались по пояс, подставляя свои голые торсы палящим лучам солнца.
     Ближе к пяти часам вечера начал подниматься холодный порывистый ветер. Солнце уже не справлялось со своей задачей. Погода заставляла одеваться потеплее, а к наступлению темноты все уже были в зимних бушлатах. Разгрузка уже закончилась, подразделения бригады сгруппировались и наступило время отдыха.
     К ночи стрельба в отдалении усилилась. Со всех сторон доносилась канонада разнокалиберных выстрелов. Склоны холмов то и дело озарялись осветительными ракетами. В разные стороны разлетались, пронизывая неровными строчками ночную темноту, трассирующие пули. Вся эта картина завораживала и вызывала какие-то странные ощущения. Не сказать, что это страх или ужас, но какое-то волнительное и недоброе предчувствие. Как-то непроизвольно появлялись  ассоциации, связанные со Сталинградом.
     После походного ужина, состоящего из сухого пайка и чая, все разбрелись по машинам, чтобы устроится на ночлег. Ночью наступил дикий холод, а костры строго-настрого запретили разжигать. Согреться было негде. Леденящий ветер на открытом поле продувал насквозь. Перемерзли все косточки. Напялили на себя все теплое, что имелось в наличии, но и это не очень-то помогало. Некоторые развернули спальные мешки, но многие не стали этого делать, ведь это был всего лишь перевалочный пункт, временное пристанище. Да еще с непривычки хотелось быть во всеоружии, если что-нибудь не дай бог случится.
     Я и командир моего расчета Игорь расположились в кабине своей шишиги. Остальные ребята забрались в кузов. От усталости, несмотря на холод, все таки удалось заснуть. Но во сне я чувствовал, как замерзают в сапогах мои ноги. Сквозь сон я даже шевелил пальцами, чтобы разогнать кровь в застывающей плоти. Уши постепенно привыкли к грохочущим разрывам и они воспринимались уже, как общий фон.
     Весь следующий день прошел в приготовлениях к переброске бригады в установленное место дислокации. Пунктом нашего назначения был город Грозный и его окрестности. Насколько нам было понятно, основной объект, который мы должны были защищать, это аэропорт "Северный".
     К одинадцати утра снова установилась жара. Раздетые по пояс, обливаясь потом, мы таскали ящики с боеприпасами, провизию и многое другое.
     Все были чем-то заняты. В заботах не заметили, как пролетел день. К вечеру, как и накануне, стало стремительно холодать. Придется еще одну ночь провести в жутком холоде. Хотя, никто не знал, что нас ждет впереди и в каких условиях придется выживать. Война, как ни как...